Сибирские огни, 1947, № 4

как видите, мелкоплодный и довольно жесткий, словом — консервный сорт, хо. ролшй для варенья; Пепин Юафранньгй, мичуринский сорт, плоды крупные, вкус, яые. А вот потомство. Как видите, яб­ лочко средней величины, вкуснее ранетки. Дерево растет в обычной штамбовой фор­ ме, переносит зиму, как все сибиряки. Яблочко пошло по рукам. Его осматри­ вали со всех сторон, нюхали, покачивали на ладони. — Это гибрид под номером или уже сорт? — В прошлом году, выделен в сорт. Лисавенко достал нож, разрезал яблоч­ ко на -несколько частей и раздал гостям: — Пробуйте. Жестковато — правда?.. Над ним надо еще поработать... — Но у вас есть другие сорта? Или скоро будут? — Работаем... — уклончиво ответил са­ довод. — Есть перспективные гибриды... — Михаил Афанасьевич, но как вы до­ бились всего этого?.. Лисавенко улыбнулся с какой-то юной застенчивостью и указал глазами на агро­ нома Мятковского, одного из своих по­ мощников: — Если очень интересуетесь всеми под­ робностями, растрясите Олега Николаеви­ ча — он книгу написал, рассказывать ма­ стер... — Нет, вы — сами... — настаивала де­ вушка с васильковыми глазами, перед которыми только-что открылся, неведомый ранее, бесконечно богатый и увлекатель­ ный мир. — Наша станция — государственное учреждение. Нам полагается такой раз­ мах. — продолжал Лисавенко неловко и даже смущенно. — А вот колхозное са­ доводство, это — рост! Это — достиже­ ние! Вы думаете, сады Сибири — это что? Детище советской власти, колхозного строя. Мне академик Пашкевич как-то пи­ сал, что он до революции осмелился хо­ датайствовать перед царским департамен­ том земледелия о маленькой материальной помощи сибирским садоводам и получил окрик чиновника: «Сибирские сады — это, химера, беспочвенная фантазия. Мы не допустим; чтобы государственные сред­ ства тратились на пустые затеи». ‘Вот вам — «поощрение»: палкой по затылку. Сибирь, дескать, место каторги, ссылки, ну и молчите, не выдумывайте сады. А в хваленой Северной Америке сейчас что происходит? Вот профессор Ганзен приез­ жал к нам много раз, на севере работает, знаменитость. Теперь жалуется: отпускает саженцы единицами. Во всем штате Север, пая Дакота под садами восемнадцать гек­ таров. Садоводы вырубают сады и засе­ вают пшеницей — выгоднее. А выгоднее потому, что яблоками из южных районов убили садоводов севера. Звериный закон конкуренции! Все измеряется долларом. Там поклоняются этому высшему боже­ ству. Прогорят на пшенице — схватятся за какие-нибудь бобы. До садов ли тут. Лисавенко приподнялся, показал рукой па цепь горных вершин вдали, и тихий голос его зазвучал громко и увлека­ тельно: —- Посмотрите, что на Алтае происхо­ дит: раньше ячмень не везде сеяли, гово­ рили: «Лето короткое», а теперь яблоки вызревают. В Усть-Коксе сад на высоте тысяча метров над уровнем моря! Трид­ цать тысяч дохода в год! А в Аносе в прошлом году тридцать центнеров на тру­ додни разделили да продали на десять тысяч! В Сибири яблоки на трудодни — это понять надо, почувствовать! Садовод­ ство вышло из любительских пеленок по­ тому, что победил колхозный строй. Ког­ да в колхозе «Знамя труда» уродились первые яблоки, секретарь райкома партии соззал в саду совещание — сто' человек передовиков, председателей: посмотрите, покушайте и пример берите. Двадцать во­ семь колхозов сразу обзавелись садами. Садовода Ивана Власовича Украинского наградили орденом Ленина. За сады — ордена. А то было — химера, картошка— сибирское яблоко... — Михаил Афанасьевич! — остановил садовода скуластый алтаец, в гимнастер­ ке, с орденами и медалями — во всю грудь. — Я комсомольцем был — мы с вами сквер перед Домом Советов садили... — Помню-помню, — повернулся Лиса­ венко к собеседнику. — Тогда еще мно­ гие не верили: «Ничего из этих прутиков не -вырастет...». — Да , да, были такие, — подтвердил алтаец. — А теперь вот я вернулся из Германии, зашел в сквер, а ваши прути­ ки, которые я садил до войны, в деревья выросли. Приятно! Как знакомого встре­ тил... Но я не об этом хотел сказать. Вы тут говорили, что везде по Сибири сады цветут, яблоки зреют. А, Михаил Афа­ насьевич, — алтаец лукаво прищурил глаза и едва сдержал добрую, милую улыбку, — а где они, все наши колхозы, посадочный материал берут? Садовод рассмеялся: — Ну, где... У на-с, случается, берут... — Станция отпустила два миллиона са­ женцев, — вставил свое слово Олег Мят. ковский. — Ну, вот!.. — обрадовался алтаец. — А Михаил Афанасьевич не желает расска­ зать все подробно о своей работе... Лисавенко встал: — Знаете что... тут недалеко — кры­ жовник. Гибриды. Ягоды еще остались. Пойдемте туда, попробуете... — А потом — на Аллею Надежд, — подсказал Мятковский. — Можно и туда, если товарищи не устали. Только -ведь никакой аллеи нет. Обычный сад. И все там обычно — опы­ ты, проверка. — Садовод поправил очки, посмотрел на всех, будто просил ему ве­ рить. — Аллея да еще с таким названием — это выдумка сочинителей... 5 Лисавенко родился и вырос в малень­ ком городке Ачинске. — Коренной челдон, — говорит он о себе.