Сибирские огни, 1947, № 3

Девушка ударила вола по ошве вдвое сложенной вожжилой. На это «Самсон» только добродушно взмахнул хвостом. — Не действует? — Подействуешь на него!.. Заметив, что хозяйка разговаривает, вол совсем остановился. — Поздновато что-то с этим, — по­ казал я на воз. — Не говорите, — вздохнула она, проводя тыльной стороной ладони над бровями. — Сначала думали удобрить по-хорошему только шесть га, а потом решили еще четыре прибавить. — По какому-такому случаю? — Был такой, — смущенно улыбну­ лась она, но объяснить не захотела. Только позднее, когда телега была опро­ стана и мы, сидя на ней, тихо возвра­ щались обратно, она рассказала об этом случае. — Даже и не представляла, как это мне, Наталье Жарковой, орден дадут, да еще и большой. До последнего момента, до самой тоненькой ниточки все не вери­ ла. Боязно было думать об этом, даже стыдно — только ведь за двадцать три центнера с га. — А потом? — Потом — смех и грех: дали мне орден, а я стою и не знаю, что мне де­ лать. Чувствую, что будто бы надо что-то сказать, а язык присох. Стою и моргаю. — Сказали все-таки? — Сказала что-то. Лучше бы, думаю, еще пять гектаров обработать, чем гово­ рить перед почетными людьми. А там — Лысенко, Кудрина — не чета мне. Еду обратно, хмель-то от награжденное™ го­ лову мутит, думаю — обругают меня девчонки, что 240 пудов взялась дать. Рассказала — ничего! Даже похвалили, да еще четыре га прибавить решили. Вот мы и воюем сейчас — поспеть бы до пахоты. Видимо «Самсон» не первый день ра­ ботал здесь: шел без управления и свора­ чивал, гае следовало. А может быть, про­ сто из хитрости — легче итти по готово­ му следу. В маленьком ложочке показались Де­ вушки. Они ворошили слежавшийся на­ воз. Нижний слой, еще мерзлый, прихо­ дилось рубить топором. — Вот и наши, — заулыбалась Жар­ кова. — Вон, в цветистом платье — это Груня Слетова. Моя правая рука. Самая отчаянная просмешнида. Берегитесь; она какой-нибудь фортель обязательно выки­ нет. Когда телега остановилась рядом с де­ вушками, Груня подняла на нас при­ творно удивленные серые глаза и спро­ сила: — Наташа, ты уже начинаешь с на­ шего участка собирать урожай? — Какой, Груня, урожай? Все девчонки фыркнули, поняв намек. Их было трое, кроме Наташи. Одна из них конфузливо отвернулась. — А как же? Поехала одна, а верну­ лась вдвоем. Наташа взглянула в мою сторону как бы говоря: «Видите, я же говорила вам, что Груня что-нибудь устроит». — Познакомьтесь! — Слетова Груня. — Пономарева Мария. — А это у нас Анастасия Мешкова— наш заглавный агроном, — тараторила Груня. — Хватит уж тебе, —; сказала Меш­ кова. Груня вздернула маленький нос, обильно обсыпанный конопушками, сде­ лала серьезное лицо. — Давайте накладем воз и отправим его в длительное путешествие. Может быть к вечерку вернется, — смеялась она, показывая на солнце. Бросила то­ пор, взяла вилы и положила первую, не­ много подтаявшую глыбу. При взгляде на этих девушек, невольно приходило срав­ нение с девушками звена Дуси Морозо­ вой. Всем, кроме звеньевой, было по семнадцать— восемнадцать лет. Они чем- то походили друг на друга. Даже в ха­ рактере звеньевых было что-то общее, несмотря на разницу во внешнем облике. У Морозовой лицо круглое и крутое, гла­ за смелые, немного дерзкие, а у Наташи лицо узкое, глаза внимательно-спокойные. Она улыбалась легкой снисходительной улыбкой человека, пережившего радость любви и горечь утраты. Годы суровой войны не прошли для нее бесследно. Ее веселые подружки но молодости может быть не веегда сознавали, что происхо­ дит в мире. А она была старше их на пять лет. По логу, с полуденной стороны, ехал всадник на красивом гнедом жеребце. Отогнав от зеленеющей озими группу овец, он легким аллюром направился к звену. — Иван Степанович едет, — топотом сообщила Груня. — Давайте, девчонки, лошадь просить. А то не успеть нам. Председатель подъехал, натянул ремен­ ный повод. Жеребец грыз удила и нетер­ пеливо бил правой ногой. Его горячие глаза смотрели недружелюбно. Девушки перестали работать.