Сибирские огни, 1947, № 3

рабочего, коммуниста.. Другого от-, ца он не знал. Когда отчим умер, Семену было, двенадцать лет. Он учился в школе крестьянской молодежи. Увлекался механ'йкой, мечтал стать инженером, строить большие, умные машины. И ничто, казалось, не могло ему по­ мешать. Дорога была ясная и пря­ мая. И вдруг ворвался в его жизнь чу­ жой нел.овек и сказал: «Я твой отец». 'Семен его не знал. Мальчику не было и двух лет, когда отца увезли из села милиционеры. Он был торговцем, одним из тех бур­ жуев, о которых Семен знал по книжкам. У него не былб ни боль­ шого живота, ни жирной шеи, но все-таки он был буржуем. Мать отдали за него замуж в шестнадцатом году. Через пять лет родился Семен. Мать не любила му­ жа, к когда его увезли, она вышла за того, кто стал Семену настоя­ щим отцом. Но вот отец вернулся, и радость ушла из жизни Семена. ...Вечером отец сидел на кухне, пил водку. Мать, сердитая, подли­ зала в стакан и молчала, хмуро разглядывая некрасивое белобрысое лицо с близко поставленными гла­ дами. Семен ушел в другую комнату. Он сидел на сундуке и прислуши­ вался к осторожному, .пугливому смеху отца. Тот в чем-то убеждал мать, всхлипывал, сморкался, потом опять пьяно посмеивался: — Перековали меня... да! Рабо­ тал на севере... Ничего! Сюда все хотел. Сыночек, ведь... Ты вышла замуж, это я знал. Да-а... Ничего! Но вот Семен... Это что же он не показывается? Робеет? Ничего, при­ выкнет... ■Семен слышал, как мать сказала: — Ну, вот что, Петр... Жить мы с тобой не будем. Сейчас не заста­ вишь, нет... не то время... Мы тебя забыли — забудь и ты нас. Отец скрипнул зубами и заплакал. Потом они говорили тихо, перебивая друг друга. Отец повышал голос, один раз даже стукнул по столу. Семен вскочил с сундука, сжал ку­ лаки. Но мать, — сна такая большая, сильная,. — остановила отпа: — Но, но! Не забывайся! Ишь, развоевался... Отец утихомирился. Сидел молча, похрустывал огурцом. Вздыхал: — Еще рюмочку. Потом опять что-то говорил' — уже мирное, успокоительное, сти­ хая и заметно пьянея. Уходя, он заглянул в комнату, с минуту смотрел на Семена: — Вылитый, — блаженно произ­ нес он. Семен, побледнев, шагнул к нему. Отец поспешно закрыл дверь. Он приходил еще несколько раз. Скандалил. Мать грозила милицией, с Потом она, действительно, заяви­ ла куда-то И’ отец перестал ходить. Он устроился на маслозавод, где работала и мать. Издали расклани­ вался с ней. Семен избегал встречи с отцом. Он еще учился в средней школе, но уже не мечтал об институте. Он не мог теперь писать «сын рабоче­ го», не мог прямо смотреть в глаза товарищам и носить пионерский гал­ стук. Сын торговца! Но ведь Семен не считал этого человека отцом. Его настоящий отец — тот, хороший, добрый, рав­ ный со всеми. А этот — пусть он убирается туда, откуда пришел, гад, буржуй! • , ' Заболела мать. . Семен бросил школу и поступил на курсы счето- > водов. — Поработаешь пока, — говори­ ла мать, бледно улыбаясь. Когда-то красивое лицо ее, с мягкими кари­ ми глазами, похудело, заострилось. — Встану я — поступишь в инсти­ тут... Смотри, Серафим — сын по­ па, а приняли. Сейчас принимают. А что ему, Семену, за радосп* сейчас, что его примут? Вся жизнь изгажена проклятым пятном. Эта снисходительность, эти вниматель­ ные взгляды! Ваше соцпроисхожде- ние? А, сын торговца... Бывает... Ничего, мы вас примем,— ведь, вы не живете с ним? Три года; замкнутый и ожесто­ ченный, он сидел в конторе масло­ завода; сухой стук косточек на сче­ тах выматывал душу. Где-то около завода крутился отец. Руки Семена дрожали и глаза делались зелены­ зз