Сибирские огни, 1947, № 3

Они пошли рядом. На Марине была темная жакетка со светлым мехом на рукавах и воротнике. Хорошая,, здоровая и ясная стоя­ ла осень. Хрустели стянутые пер- зым ледком лужи. Луны не было зидно, но там, где она обознача­ лась, тонкие облака сочились ров­ ным, неярким, спокойным светом. Пыхтел движок эа селом, у завода. Как паутина, висела синевато-пе- яельная дрема над покойным селом. — Марина, тебе сколько лет? — спросил Федор. — Скоро шестнадцать. А что? — Большая уже! — он засмеял­ ся от непонятного и немного груст­ ного чувства: как быстро летит вре­ мя. — Какая жалость, я не успел зайти к вам днем. — Виктор еще не приехал. У! не­ го каникулы через полмесяца. — И неожиданно спросила, словно дога- .дываясь о чем-то, — а зачем вам? — Посмотреть, какая ты днем, — весело ответил он. — А-а... — Она усмехнулась и сдержанно, неласково сказала: — Мы переезжаем в город. — Да? — Федор обрадовался, живо повернулся к ней. — На са­ мом деле? И скоро? — Через месяц. Виктор поступа­ ет в институт. Я буду кончать деся- •ч..‘ т. Пану посылают в Москву, в Промышленную академию. Види- ■те. все учимся 1 Они сели на ствол дерева, лежав­ ший у железнодорожной будки. Фе­ дор достал из кармана ириски. Ма- „ рина отказывалась от угощения, а он, смеясь, держал ее за шею и пы­ тался положить ей в рот влажную конфет)'. — Хорошо! Сама съем, а так — не сумеете все равно. Конечно, ему хотелось поцеловать ее, но он не решался. — Марина, ты для меня — от­ крытие, — пошутил он - с веселым -бмущением, прощаясь с девушкой у подножки вагона. Пальцы ее дрожали, когда она неловко, торопливо сняла перчатку и подала руку. Чуть продолговатое .лицо ее, оттененное волосами, спа­ дающими на плечи (она уже не но­ сила кос), было спокойно, серьезно, а глаза под неправильным краси­ вым изломом бровей — строги и внимательны. Вагон стоял далеко от перрона, в тени огромного дуба, кругом-не бы­ ло никого, и ему опять захотелось поцеловать ее. Но он опять не решился. Боялся обидеть. Марина стояла, не двигаясь, спря­ тав руки в муфточку, как-то испод­ лобья провожая его темными, неяс­ ными в сумерках, большими глаза­ ми. Повернулась и, стройная, знакомо раскачивая рукой, чуть изгибая ее в киЬти, словно отталкиваясь, тро­ нулась с перрона в сквер. Пока по­ езд заворачивал за станцию. Федор все вглядывался в глубину сквера, где между деревьями таяла ее фи­ гура. Потом Соловьевы переехали в го­ род. Виктор поступил в институт, Марина кончала десятилетку. Отец уехал в Москву. Через год он со­ шелся с другой женщиной и оста­ вил семью. Марина плакала; она очень люби­ ла отца. — Старый дурак, — хмурясь, уронил Виктор. Для Федора все это было непо­ нятно и дико. Ой опять с гордым и теплым чувствам вспоминал своего отца. «Ничего не откладывай на завт­ ра». Отец, а — в любви? Федор был последователен во всем. ...Девочка, как она растерянно встречала его! — Марина, хоть один раз поце­ луй первая! — просил он. Она это делала удивленно и по­ корно. Он смеялся: —Ты еще маленькая, маленькая... — Да? Полудетские губы чуть тронуты улыбкой. Молчит, думает, хмурится. — Марина, я не могу понять... Тебя что-то тяготит? — Все хорошо, Федя... — Ты скажи... Когда меня нет, гы ждешь? — Да, Федя. Оч§нь.