Сибирские огни, 1947, № 2

на поляне я пихта. Она боится и замо­ розков, и сильного освещения солнцем. На поляну «налетают», как говорят лесо­ воды, березы. Семена их легки и приспо­ соблены для дальних путешествий. Бере­ зы не боятся заморозков, любят солнце, растут быстро. За двадцать— тридцать лет они высоко вытягиваются к солнцу, смыкаются там сучьями и образуют у своих корней тень. На поляне начинает складываться обычный для тайги мерт­ вый покров. В тень берез приходят ели. Они захва­ тывают у берез влагу, зольные вещества, обгоняют березы в росте и отбирают у них самое ценное, без чего они не могут жить, — солнечный свет. В 60— 80-лет­ нем возрасте еще можно встретить сме­ шанные леса, но проходит еще 10— 20 лет, и на поляне остаются одни ели и пихты, березы гибнут. Томский ученый И. И. Крылов, пре­ красный знаток сибирской флоры, основы­ ваясь па этом законе и на личных н а ­ блюдениях, утверждал, что березы не^ за­ нимают в Сибири сплошных площадей. Много ученых и путешественников по­ бывало в сибирских лесах, но никто из них не увидел больших массивов белого леса. И каждый из них отмечал,^ что бе­ реза живет в темном океане тайги мел­ кими вкрашшками. как кукушка, пе имея своего гнезда. В 1910 году лесничий В. Дмитриев увидел на берегах Чичкаюла обширные бельники. Но это. — заявил он, — вре­ менные заселыцики: подрастут ели, и снова погибнут березы. И с ним все со­ гласились. Таков закон леса, который ни­ где еще и никогда не был нарушен. Не нашли ученые в Сибири белой тайги. Да ее и не очепь искали. Из березы сибиряки гнули дуги, делали, туеса, ма­ стерили оглобли, гнали деготь. А много ли нужно для этого берез? В 1930 году бельники потребовались. В Томск' пришло задание — разведать березовые леса для фанеры. Лесные ин­ женеры-таксаторы вышли в тайгу. Они взяли на учет березники Причулымъя, Обь-Енисейекого водораздела, Нарыма. Они дошли до лесотундровой зоны. По снова не нашли коренных белых лесов. Белая тайга жила только в легенде. 3 В 1939 году с томского аэродрома под­ нялись над сибирскими лесами самолеты — маленькие легкие У-2. В кабинах сидели лесные следопыты-таксаторы. В самолете, что шел на северо-восток от Томска, летел начальник лесного отдела треста инженер Георгий Васильевич Кры­ лов, однофамилец покойного ученого Пор- фирия Никитича Крылова, который от­ рицал существование в Сибири больших первичных березовых лесов. Это был обычный разведывательный цолет. Поблескивая круглыми стеклами очков, Крылов не отрываясь смотрел на землю, набрасывал карандашом условные формулы в дневник таксации (описания, учета) и уже через минуту забыл все, что существует в этом мире, кроме леса. Он работал. Крылова называют в Томске фанатиком леса. Товарищи говорят иногда в шутку, что Крылов слышит лесной шум даже когда открывает книги. Лес — его са­ мая любимая стихия и самая большая страсть. На первый взгляд это кажется странным. О лесовиках у нас существует представление, как о людях могучих, сильных, с крепкими мускулами, громо­ вым голосом. Крылов же — человек щуп­ лый, узкоплечий, близорукий. Родился он в городе — Томске, в городе провел свое детство, учился в городской школе. И самый большой лес, который он видел в детстве, был городской парк за рекой Томью. ѵ ч Он окончил Сибирский политехникум имени К. А. Тимирязева. И с тех нор его редко видели на улицах Томска. Он пу­ тешествовал по таежным дебрям, гарям, болотам, буреломам. Он первый приходил в глухие неисследованные леса и первый открывал их богатства, — измерял рас­ стояния, разбивал лес на клетки-кварта­ лы, таксировал, наносил на карту. За первые десять лет он прошел пешком по лесам Сибири 5.300 километров, проехал на лодках — свыше четырех тысяч, вер­ хом 1— около восьми тысяч, пролетел над лесами на самолете свыше девятнад­ цати тысяч. Он полюбил лес и глубоко изучил его таинственную и сложную жизнь, его молодость и старость, рожде­ ние и гибель. В редкие месяцы, когда он появлялся в Томске, городская газета, радио, лекцион­ ное бюро вдруг начинали проявлять по­ вышенный интерес к лесу. А объясня­ лось это очень просто. Крылов не давал им покоя: приносил дневники своих пу­ тешествий, описания лесных богатств, со­ общения об участках перестойного леса, заметки о лесорубах, которые давали не­ бывалую выработку. Писал даже передо­ вые статьи. И в эти же дни в Москву, в министер­ ства шли телеграммы: то протесты против варварского использования кедров, то предложения о способах получения горю­ чего и смазочного из древесных смол. 90