Сибирские огни, 1947, № 1

ife в т о р о й половине августа 1920 года яиояцы эвакуировались из Нерчинского Завода. Следом за ними ушли оттуда и се­ меновские части. В Чалбутинском, где жил Елисей Каргин, узнали об этом от хлынувших за границу казаков береговых станиц. Партизаны к тому времени нахо­ дились в низовьях Аргуна и Щидки. 1’аныце, чем через неделю, они не могли появиться в районе Орловской. Каргин ре­ шил воспользоваться этим случаем и съездить домой за женой и ребятишками. Заседлав коня, переехал он утром в брод Аогунь и к вечеру уже был в Мунгалов- еком. Тишиной и запустением встретил его поселок. Не слышно было в нем проголос­ ных девичьих песен, молодого смеха и го­ вора на крашеных лавочках у ворот. У плетневых завалинок, у заборов и прямо на дороге лежали тогда круторогие, упи­ танные волы. Мерпо и шумно повздыхива- ли они в темноте, занятые бесконечной жвачкой, и нехотя подымались от громко­ го. окрика с теплой земли. Но за полтора года гражданской войны семеновцы и пар­ тизаны перекололи на мясо работяг-волов. И теперь только в Подгорной улице уви­ дел Каргин пару чьих-то костлявых сивых волов, к о т о р ы х спасла от смерти их дрях­ лость и худоба. Гулко стучали в выморочной тишине пустынных улиц копыта коня. С тяжелым сердцем проезжал Каргин мимо сожженных еще зимой партизанских усадеб, где над смутно белеющими печами носились лету­ чие мыши, мимо наглухо заколоченных домов Сергея Ильича, Платона Волокитина, братьев Кустовых и других богачей. На тлыбинском пепелище встретила его жа­ лобным мяуканьем бездомная кошка. В черном бурьяне зелеными огоньками горе­ ли ее одичалые тоскующие глаза. И не­ вольно е новой болыо и горечью вспомнил эн всех посельшиков. погибших в эти грозные годы. Большинство из пих по­ страдало по милости таких подлецов, как Сергей Ильич. Если бы не выдал он па расправу карателям низовских фронтови­ ков и родственников партизан, не были бы так беспощадны к зажиточным мунгалов- нам партизанские отряды, рубившие в других местах только самых непримири­ мых своих врагов. По. срубая головы вра­ гам. партизаны не мстили их семьям, не вымешали свою злобу на бабах и ребятиш­ ках. А ведь горели у них сердца, сжима­ лись от ярости кулаки, когда они видели на месте своих домов обгорелые столбы. В жгучем горе своем партизаны остались людьми, а Сергей Ильич превратился в бешеного волка и кусал всех, кто попа­ дался под руку, пока не лишили его этой возможности. Подъехав к своему дому, долго стучался Каргин в закрытые наглухо ставни гор­ ницы. Ворота открыл ему Митька, которо­ го никак не думал он встретить дома. — Ты что. тоже отвоевался? — спро­ сил он его. вводя коня в ворота. — Отвоевался. — сверкнув в темноте зубами, рассмеялся Митька. — Как ушли из Нерчинска японцы, так назавтра же весь наш полк по домам разбежался. — Что же теперь делать будешь? — Нома жить, чего же больше. Крас­ ным я ничего худого не сделал. Думаю, что меня они не тронут. А ты как. сов­ сем вернулся или на время? — За семьей приехал. Как они, живы. — здоровы? — Здоровы. Ребятишки совсем молодца­ ми стали. Вчера я е ними хлеб ездил жать. Только Каргин вошел в коридор, как к нему кинулись на шею разбуженные Се­ рафимой Санька и Зотька. Он расцеловал их, одарил гостинцами и попросил Сера­ фиму чем-нибудь покормить его. Она при­ несла из кладовки кринку молока и целое блюдо творожных шанег. Пока Каргин ужинал, вокруг етола собрались все се­ мейные и наперебой рассказывали обо всем, что случилось в поселке за время его отсутствия. — НУ, поедете со мной за границу? — насытившись, спросил Каргин жену к де­ тей. Ребятишки сразу выразили свое согла­ сие. Санька заявил, что будет ловить в Аргуни сазанов, а Зотька сказал, что каж­ дый день станет покупать у китайцев но фунту леденцов. — Здесь их у нас нет, а там сколько угодно, — пояснил он неодобрительно ка­ чавшему головой деду. — Эх вы. несмышленыши, — сказал тогда Каргин. — Век бы их вам ре ви­ деть. этих китайских леденцов. — Значит, теперь навовсе уедешь? —- спросил старив. — Ничего не поделаешь, приходится, — Выходит, хозяйство-то делить падо? — Пет. делиться я с Митюхой не буду. Возьму только с собой корову да плуг. Так что живите и хозяйствуйте тут без меня. Если вернусь, тогда выделите мне, что посчитаете нужным. — Шибко-то не нахозяйствуем, — вме­ шалась в разговор Соломонида. — Быков у нас ни одного пе осталось и копей только два — хромая сивуха да митькин коиь. На них не распишешься, доброй пшенички не покушаешь. Обернула волна из куля в рогожку, будь она проклята.