Сибирские огни, 1947, № 1

двинул висевший на поясе трофейный маузер с золотой монограммой на кобуре. — Раз так, тогда пиши, — оскалил частые белые зубы паренек. — И меня записывай. — И меня тоже, — наперебой закри­ чали в той стороне, где стояли помоложе и победнее одетые жители. Скоро, глядя один на одного, записа­ лось семьдесят шесть человек. Больше половины из них не имело никакого ору­ жия и человек двадцать были безлошад­ ными. Оружие, коней и седла для них реквизировали у местных богачей, о ко­ торыми, помня наказ Бородищева, Роман много не разговаривал. Судьбу арестованных атамана и старо­ сты поручил он решить своим новым от- рядникам. Атамана они единодушно оправдали. Был он из середняков и служ­ бу свою нес спустя рукава. Ео старосте, барышнику и контрабандисту, повинно­ му в аресте бывших красногвардейцев, шлиесли обвинительный приговор. Поста­ новлено было захватить его с собой и сдать в партизанский ревтрибунал. Вернуться в Гаэимурскяй Завод Роман решил назавтра утром, чтобы ободрить и порадовать своей удачей всех тех, кто начинал терять веру в успех восстания, а вместе с тем показать с самой лучшей стороны и самого себя. Но ночыо слу­ чилось то, чего он не предвидел. Пов­ станцы были выбиты из завода и стре­ мительно отступили вниз по Газимуру, не сумев или забыв предупредить его об этом. Утром, когда он готовился к выступ­ лению, перед селом появились казачьи разъезды. За разъездами двигались по двум дорогам густые колонны кавалерии. Тогда он вывел свой отряд на сопки к востоку от села, намереваясь обстрелять оттуда казаков. По примкнувшие к нему тайнинцы не согласились на это. Они боялись, что за понесенные в бою по­ тери казаки жестоко расправятся с их семьями. Роману пришлось согласиться с ними. Сопки покинули без боя. 'Вынужденный действовать на свой страх и риск, Роман принял решение от­ ходить по Перчинско-Заводскому тракту на прииски Яковлевский и Быструю. Этот выбоп он сделал потому, что за приисками начинались знакомые для не­ го места. От Яковлевского был всего один дневной переход до Орловской, а между всеми своими заботами 'Роман по­ думывал и о том, что неплохо бы было нагрянуть туда во главе отряда. Стоило ему представить, какого переполоху на­ делает он своим появлением в родной станине, как изумит друзей и перепугает врагов, — и он содрогался от жестокой и гордой радости. Только много мечтать об этом не при­ ходилось. Командовать сотней людей, из которых три четверти всего лишь нака­ нуне взялись за оружие, оказалось не­ легким делом. Сильные казачьи разъезды- все время шли по пятам. Их приходилось задерживать 'засадами на хребтах и к узких распадках, а делать это как сле­ дует бойцы его не умели. То они от­ крывали преждевременную стрельбу, то при первых же ответных выстрелах са- дллпсь на коней и пускались в бегство- Многие из них, попав с первого же дня в такую переделку, уже раскаивались, что пошли партизанить. Их приходилось обод­ рять, уговаривать и всем .своим поведе­ нием показывать, что все идет как над®. Старосту, которого они взяли при от­ ступлении с собой, пришлось расстре­ лять. Возиться с ним, когда даже своих тяжело раненых в перестрелках людей бросали на произвол судьбы, было не в чему. К вечеру казаки отстали, а повстан­ цы заняли прииски, разделившись на две группы. На приисках народ с нетерпе­ нием дожидался красных. Ото восемнад­ цать человек влилось там в отряд, и вреди них оказались поселыциви Рома­ на — Никита Клыков и Алеха Соколов., давно скитавшиеся в тайге. Придя записываться в отряд и не узнавая Романа, обросший бородой и оде­ тый, как настоящий приискатель, Никит та первым делом объявил: —■ Я, товарищ командир, вроде как бы уголовный, — и трижды сделал та­ кое движение головой, словно хотел укусить свое правое плечо. — В прош­ лом году убил я по пьяной лавочке у себя в поселке двух человек. Один из них был настоящей сволочью, и о нем я не жалею, а вот другой пострадал на­ прасно. За мою провинность готов я к стенке хоть сейчас. Целый год я скры­ вался по приискам, а больше не могу. Либо хлопните меня, либо возьмите к себе в отряд. За большевистскую власть пойду хоть к чорту в пекло. — Ладно, — подумав, ответил Роман. — Примем мы тебя. Только ты всегда должен помнить, Никита Гаврилович, что своим проступком ты навредил больше­ викам в Мунгаловском как никто дру­ гой. — А ты откуда меня знаешь? —- изумился Никита. — Отчего же мне тебя не знать, если я сам мунгаловский. Разве ты меня не- узнал?