Сибирские огни, 1947, № 1

охотничий шалаш , д е д с внуком отправи­ ли с ь «добывать мясо»: д е д — в одну сторону , в ау к — в другую . П а в и у посчастливилось , — он свалил марала с большими ветвистыми рогами. Подходя к нему, у ж е убитому, он вспом­ нил раненого козла , который ушел от него когд а-то . М арал — живучий зверь. С оседа Кодена раненый марал под ­ н ял на рога и, едва не распоров живот, з акин ул на скалу , а сам убеж ал . — О т меня не уйдет , — похвалился П а в ел и подумал , к а к обрадуется д едуш ­ ка , ко гд а у ви ди т е го добычу: зр я ста­ рик тр епал его з а ухо . О я — охотник, д а ещ е такой меткий!.. Н о , н а всякий случай , П а в ел решил все ж е подр езать м аралу жилы и обломать ноги. — Теперь н е убежит!. И пошел зв а ть д едуш к у Капшая. Услыш ав о добыче, старик обрадовал ­ с я . Счастливый у н е го внук, — в первый ден ь свалил марала : это — хорошее пред ­ знаменование: охота бу д е т добычливой, они принесут домой тысячу беличьих ш ку ­ рок , не меньше. Они запл атят до л г куп ­ ц у М акару , накупят пороха, свинца, ру с ­ с кой водки, сахара' и кренделей... Н о , увидев у марала обломанные ноги, с тари к рассвирепел: — Это что такое?! Что ты сделал?! Р а зв е можно зверя так мучить?.. Теперь горный д у х рассерди тся и у гонит белку от нас в другую долину ... Горе мне с то ­ бой... Н е ск о л ь ко дней старик не разговари ­ в ал с внуком . П ро себя он решил ; «Ж еню на д е в к е , которая умеет жить по-русски : пусть хл еб сеют...» Дочь трапезника В Ч ем але ж и л знакомый трапезник, аи- т а ец Максим Никитич, заж и гал в церкви свечи , под авал попам кадильницы . У тр а ­ п езника была дочк а Анна. Она стирала бел ье благочинному Бобраку и попу Ва- силью , мы л а пол в алтаре , куда замужним ж енщинам н е позволялось заходить . Анна уж е не первое лето ходила в не­ в естах , и роди тели подумывали — за к о ­ го ее вы дать зам уж . Посватали девуш ку за кочевника и з с ео к а соен — о т ец не отдал : — Соены — темные люди : в портах ж и ­ вут!.. П о с в атали з а п арня из сеока юсть. О тец тож е отказал : — Несчастный народ: их только сто челов ек могут жить . Сто первый родится — ср а зу могилу копают; все равно умрет. П ри ех ал Каяшай сватать Анну з а сво е ­ го внука , — Максим Никитич повеселел: — Э тот — крещ еный : хорошо будете ж и ть . Он — майман: маймааы — добрые люди ... Оылрали свадьбу , и Анну увезли д о ­ л ин у Куюма, г д е сто ял пятистенный д о ­ мик Капшая . Анна пл аката : дом ей не нравился , — пол не мыт, печка н е белена . Мыло в семье не в почете, белье ие стирается . В окно глян еш ь — сердц е от тоски заноет: крутом — л е с д а торы. Д о соседей —- д в е -три версты. Это сейчас, а к зиме они откочую т за перевал . Не слышно ни человеческого голоса , ни л а я собак Анна с к а з а л а мужу: — Поедем ж ить в деревню ... М уж не согласился . Ч то он буд ет де л а т ь в деревне? Зд е с ь он занимается вы ­ гонкой смолы и дегтя , п род ает кр ес тья ­ нам ближних сел , обменивает на хлеб, на •соль, а там чем он займется?.. — У вас грязно , — упрекала Анна. — Я не могу ж ить в такой грязи. П а в ел серди л ся на нее: — Ты не попадья... Анна убеж ала к отцу. Максим Никитич пожурил свою дочь: — Д ерево там стоит, г д е выросло, баба там живет , куда вйдана . Он отвез Анну назад к мужу и при всех показал ей плеть: — Ж и ви тут... Грязь не глян ется — д е ­ лай все чисто. И стала Анна учить семью жить в чи­ стоте. На запад Где -то д а л ек о шла война. В долину Куюма доносились только глухи е отзвуки деревенских разговоров. Где, к ак и з а что люди ведут войну — П а в ел не знал. В 1916 году алтайцев мобилизовали на тыловые работы. П авел простился с д о ­ мом и, вместе с другими мобилизованны­ ми, поехал в Бийск . Они остановились на этом перевале, гд е мы стоим сейчас , вот у этих трех лиственниц . Родные, про во ж авшие их, на ветки деревьев повесили сотни разноцветных ленточек и беличьих шкурок, а возле тропы сложили горку из камней, привезенных из долины . Все это — подарки духам горных вершин, чтобы они сопровождали сынов Алтая в их дальней дороге и оберегали от беды. У костров кружились шаманы, пели свои песни, били в бубны и все крутом сбры згивали освященной аракой. — Больш ое моленье было, — говорит К учи як . — Люди не ж ал ели ничего. На ветках этих лиственниц развевали сь ш кур ­ ки соболя. Трава была залита кровью ж ертвенных лошадей. К учи як и его родственники сидели в стороне. На него прикрикнули: — Ты почему не молишься?.. Попов­ ский сын!.. — А мне н ел ьзя было молиться горным духам : крещеный, — о б ъ ясн я ет он сейчас. Д ед уш к а проводил его до города и по том увел коня домой. П оезд двинулся на запад . К учи як це- ль!е дни проводил у открытых дверей в а ­ гона. П еред ним откры вался мир, необъ ­ ятный и заманчивый, к ак чудесная книга. Он не думал , что столь велика русская земля, что украшена она десятками таких больших городов , и ему захотелось везд е побывать и все повидать, самому прочесть