Сибирские огни, 1947, № 1

грамоту, там раньше других сювоили зем . леяели е и посевную 'площадь расширили д о пятисот гектаров. П о д ъ е зж ая к этому колхозу , мы надеялись услыш ать монотон­ ный гул трактора, бойкий стрекот сеноко­ силок иди, на худой конец , стук молотков в 'Кузнице. Д ум ал» д аж е о патефоне, о радиоприемнике. И вдруг мы услышали хохот шаманского бубна. Это было так н е ­ ожиданно и дико, что мы невольно о ста ­ новились. Д а , сомнения не было — и к о л ­ хозе, г д е -т о в центре это го нового с ел е ­ ния плясал шамая. Но шкуры жертвенной лошади нигде не было видно. Мы поиук- нули коней, чтобы застать хотя бы конец этой дикой мистерии. И во т перед нами открылась поляна, в одном конце которой стояли избы и юр­ ты колхозников, и другом — ш кола . П о ­ средине этой поляны круж ился шаман, бил в бубен и что -то крикливо пел . Н о костра не было, и колхозники , расположившиеся полукругом, громко смеялись. Потом мы услышали, ‘что они ® разговоре то и дело повторяют: — Кучияк... -Кучияк... Однофамильцы среди алтайцев — ред­ кое явление, и мьг удивились , что шаман нокзит имя Кучимка и, естественно, -зопсм- нили первого драматурга Ойротии. И, и самом дейе , э то был он, П ав ел Ку - чияк, сын шамана Чочуша. Он кружился , бил в бубен и пел, а два фоторепортера, забегая то с одной, то с другой стороны, пощелкивали лейками. Когда съем ка была закончена, они о б ъ ­ яснили' нам; — Бубен и шубу мы привезли из музея, — авали-, что настоящего шамана -нам не найти. Н о зд есь никто не мог шаманить. Е сли бы не наш талантливый -проводник и переводчик , мы -не смогли бы организовать кадров^ о старом диком Алтае. Актер ш а­ манил нам, к ак будто , неплохо. Внук Сокола После съем ки мы в се лецлв на полян­ ку , залитую солнцем, и К учи як р ассказал нам о своих предках . Корни его родо- слоанюй терялись в глубинах XVI века . В то д алекое время в горах Алтая кочевал скотовод Ы-ргай. Э то был один ив майма- нов, кость {род, по-алтайски — сеок ) к о ­ торых считалась самой сильной в этом крае. Внук Ырпая носил имя —■ -Кураган {ягненок). Его -помнили -все ма-ймаиы до наших дней . Д ело в том, что у алтайцев сущ ествовал обычай, запрещавший ж енщ и ­ нам произносить имя старш его в -роде, и, когда нуж но было что -то ска зать о ягнен ­ ке , они, боясь нарушить покой своего предка , говорили обиняками1: — Маленький, черненький, к-удрязень- кий... Иди: — Наворажден-н-ы-й оынок овцы... „ Г Н а Катунском хребте есть суровая река Кура - тан, похожая своими крутыми струями на шкур­ ку серо г о ягненка . Майманы не решались на зы ­ вать ре ку ее настоящим именем, а говорили о ней намеками . Внук Курагаяа родился через год после- -того, как алтайцы, теш имы е джунгарами, прикочевали к -Бийско-й крепости и стали просить принять их в -русское подданство. У мальчика были светлые -волосы, на р ед ­ кость белое лицо, голубые глаза , и ему дали имя Орузак — -Русский. И женщины смело называли его по имени: русский не рассердится. Правиу-к Орузака ш-ама.н Ч елюж ек был в -своем роде тож е зна-менитьгм человеком: его считали самым сильным шаманом и после смерти его душе долго приносили жертву. Сын Ч елюж ека — Кучияк д а л фамилию своему цра-внуку, будущему писателю . По обычаям старины, будущ его писателя -а детстве звали И т -К у л ак Чо-чуше-в, н о ” он не любил отца, вырос у дед-уш-ки Кашшая Кучиякова и сам с та я зваться Ку-чияко- -вым. В тот год , когда мы встретились, он только -что- зачеркнул в документах по­ следние четы-ре буквы своей фамилии. — Теперь я — просто Кучияк! — гово ­ рил он, и ему это -нравилось — Воробей. — И дети мои — Кучшк-и, а не И ткул а - ковы, — продолжал- он. — Теперь у нас, словно у русских, постоянная ф ам или я ! . . Родство на Алтае признавалось только по отцу , и, к а к все алтайцы , Куч-так почти не знал предков своей матери. Он мог н а ­ звать только д ед а и прадеда . Д ед а звали — Шонкбр. По-русс-ки это —- сокол . М а ­ ленький, сгорбленный, щуплый старичок с черной козлиной боро-дкой, он не походил н а сокола-, но, ко гда начинал говорить о путях своего н-арода или в -песне вопло­ щ ать мечту поколений, э то был сокол вольной мысли, взмывавший в высоту, чтобы оттуда -ринуться на противника. Б у ­ дучи известным сказителем , он пея 1 герои­ ческие былины и лирико-рома-нт-ичеекие сказки под свой аккомпанемент на д ву х ­ струнном -самодельном топшуре. П ел по нескольку ночей подряд. Он так хорошо знал длинные -народные сказания, что ис­ полнение каж до го из таких произведений у него занимало от трех до семи ночей. Е-го герои -скакали через моря и горы на своих к-рыи-а-тых конях, сраж ались с хана­ ми и баями, угнетавшими трудовой народ, строили мосты через -реки, летали на чу ­ десной птице -Каан-Кередэ, освобождали девуш ек , похищенных чудовищами, вели борьбу с самим злым богам Эрликом, по ­ дымались н а небо и там зажигали новые звезды . Слушатели, собиравшиеся с о всех окрестных д о лю , сидели, к ак зачарован­ ные, забывали про чай, про табак . А по ­ том о,ни по -всему Алтаю везли добрую славу о чудесном Соколе поэтического народного слова , и Шонкора- с его топшу­ ром ариглашаМи то в одну, то в другую долину, — -все хотели слуш ать е го сказки . У Шоикора- была сестр а с неожиданно­ странным именем Баргаа — Дурная Трава, но с такой ж е , к ак у брата, вместительной памятью и с таким ж е приятн-ым голосом. Она тож е пела- на-родные былины и с к а з ­ ки. заимствованные у своих родителей. Баргаа вышла замуж за -Ка-шиая- Кучия- ко за . У нее родился сын- Чо-чуш. А Шон- к о р -воспитал дочку Адымаш и выдал за Чочуша, за ее двоюродного брата.