Сибирские огни, 1947, № 1

'Вместо с раскрывающейся природой в процессе труда обнаруживает свои духов­ ные россьити и человек. В его душе до великого Октября так же, как руды в земле таились, дремали клады. Пришла советская власть, и алтайка почувствова­ ла, что мир широк, что у нее много дру­ зей на свете, — весело забилось сердце в молодой груди. Травы и ночью цветут, Словно роса их поит. Там, за горами, живут Братья и сестры мои. Как л-ебедь к своим птенцам, Кале сокол под облака, Наши летят сердца Друг к другу издалека. Что же произошло? Что принес с собой Октябрь на Алтай? Илья Мухачев любит общее, большое показывать черев частное, через деталь. Так он поступил и в сти­ хотворении «Октябрь»: Он в каждом из нас. Он в цветенье Тех звезд, что в аилах 'зажглись. Это абсолютно конкретно, потому что аил — алтайское село, к речь идет об электричестве, о лампочке Ильича, кото­ рая зажглась в алтайских селах. Идем да­ лее — за поэтом; Илья Мухачев обра­ щается к другу, которого водит по род­ ному краю (показывает и гордится!): Стоишь ли в логу со стадами. Глядишь ли на травы долин. Все кажется: вровень с горами Ты вырос, земли гражданин. Образ, как будто бы общи/!, недоста­ точно конкретный. Но поэт это уже — вместе с читателем — почувствовал и спешит оказать главное, — в чем же ока­ зывается этот рост: Идешь ли тропою в поселок. Там видишь — в плескамьи хвои Высокая £ветлая школа, Где учатся дети твои. Пришла советская власть в горы, и го­ ры ожили. Старый пастух гордится своим трудом. Кто бы мне прибавил дней! Хорошо пасти коней! И когда поэт, любуясь не только пей­ зажем. не только величественным видом гор, но и человеком, победившим их, вос­ клицает: Я радуюсь, оглядывая горы — Здесь все мое — здесь ■родина моя, то это восклицание не «природы праздно­ го соглядатая», а деятельного участника переустройства алтайской жизни на совет­ ских началах. У Ильи Мухачева есть афоризм, многое _ объясняющий в творчестве поэта: Вершины гор суровы, Как правды слово. Эти строки являются ключом 'к понима­ нию лирики природы, которая у Ильи Му- хачева занимает основное место. Пейзаж в поэзии, так же как природа в жизнч человека, значит много. И если мы хотим сказать, что большинство стихов поэта посвящено природе, мы этим еще не го­ ворим о главном: -каково идейное, фило­ софское наполнение этих стихов, ибо об одном и том же явлении природы двумя разными поэтами могут быть дань( абсо­ лютно оазные тшоизведения. В одном слу­ чае о горах можно написать энергичные, вдохновляющие на труд и подвиг стихи, н другом случае — стихи об оторванно­ сти от человека, от общества, об одино­ честве, о поэте, который, презрев сует­ ность жизни, удалился — поближе к лед­ никам, подальше от городов. Вопрос о пейзажной лирике имеет свою историю. Здесь не место приводить всю «историю вопроса». Но один принципиаль­ ной важности историко-литературный факт здесь напомнить крайне необходимо. В 1859 году во второй книжке «Рус­ ского слова» появляется восторженная статья Фета «О стихотворениях Федора Тютчева». В этой статье Тютчев провоз­ глашается «одним из величайших лириков, существовавших на земле». Фет говорит о том, что лирика Тютчева ему очень близка, что он хотел бы дагерротипичеекя заснять звездное небо тютчевской лирики, т. е. иными словами «переписать все сти­ хотворения». Фет видит в Тютчеве споетв предшественника и единомышленника. В том же 1859 году на несколько месяцев позднее статьи Фета появляется статья Добролюбова об А. Островском— «Темное царство», в которой великий критик мель­ ком, но принципиально и полемически- остро, очевидно, под впечатлением от не­ давно прочитанной им статьи Фета, раз­ граничивает Тютчева и его поклонника, проводит между ними черту резкого отли­ чия. Добволюбов говорит о Тютчеве и Фете в связи ‘с принципами оценки худо жественных произведений. Степень досто­ инства каждого литературного явления — по Добролюбову — прямо пропорциональ­ на жизненной правде его., В зависимости от того, как глубоко проникает ваглвд художника в сущность явлений жизни, можно говорить о том, сколь велик та­ лант его. Признавая и за Тютчевым и за Фетом поэтический талант. Добролюбов определяет относительное значение -каж­ дого из них для общества и литературы. Рассматривая сферй жизни, доступные каждому йз этих поэтов, Добролюбов за­ мечает, что талант Фета «способен во всей силе проявляться только « уловлении мимолетных впечатлений от тихих явле­ ний природы», таланту же Тютчева «до­ ступны, кроме того', и знойная страстности и суровая энергия, и глубокая дума, воз­ буждаемая не одними стихийными явле­ ниями, но и вопросами нравственными, ин­ тересами общественной жизни». Таким образом, Добролюбов, так же, как и Некрасов, не относил Тютчева, ос­ новной темой которого была природа, .<