Сибирские огни, 1946, № 5-6

—• Видел, как отец постарел? Не де­ шево далась нам весточка о твоей смер­ ти... Как же это ты спасся? — Должно быть пули на меня не было. — Ну, и слава богу. А Семена с Ти­ мофеем жалко. — Да откуда вы все это знаете? — Бумага к атаману была. На сходке ее зачитывали. — А ведь Семен-то живой, и Федотка Муратов живой. Одного Тимофея нет с нами. Как убегали мы из-под расстрела, 'зацепила его шалая пуля. На руках у нас умер. — Эх, бедняга, бедняга!.. Видно уж на роду ему так написано было. Судьбы своей не минуешь, — покачал Андрей Григорьевич головой и вдруг озабоченно спросил: — Никто тебя не видел, как ты по улице ехал? — Видели иизо-вские холостяки, да только но узнали, — Тогда ночевать в избе можешь. А утром, хоть сердись, не сердись, я тебя чуть свет в зимовье вытурю. Там отси­ живаться будешь. Мать тем временем гремела посудой в кути и ежеминутно •выбегала в кладовку, всякий раз возвращаясь с руками, полны­ ми всякой всячины. Скоро из кути запах­ ло оттаявшими солеными огурцами, наре­ занным луком, У Романа сразу засосало под ложечкой, сладкой «юной наполнил­ ся рот. С нетерпением дожидался он, ког­ да мать позовет его к столу. С надворья вернулся отец, потирая озябшие руки, ве­ селым голосом сказал:. — Везде все тихо, мирно. Давай, мать, поторапливайся с угощеньем. Мать накрыла стол клеенкой с портре­ тами .царей ,и цариц и начала расставлять на нем тарелки. Роман с удовольствием насчитал их чуть не с дюжину. Были они наполнены аккуратно нарезанными на пластики: свиным салом, красной рыбой, холодной бараниной, холодцом и варауль- ским сыром. Отец сходил в горницу и, вернувшись, поставил на средину стола графин с красным стеклянным цветком внутри. Разбухшие лимонные корки пла­ вали в нем, как сонные караси. — Hiy, придвигайся к столу, — ска­ зал. покашливая и разглаживая усы, отец. Когда вьишли и закусили, Роман спро­ сил у Андрея Григорьевича: — А вы знаете, .что дядя Василий вместе с нами на Даурском фронте был? — Как же, слышали. Говорят, он там большим начальником был. Часто ты там с н м встречался? — Вспоминал он нас-то? Или уж мы теперь ©му н© родня? — Вспоминал... Все собирался к вам погостить приехать, да только не при­ шлось. —■ А куда он теперь девался? Живой ли тоже? — Живой. Они'с Лазо хотели в Якут­ скую область уйти. Расстался я с ним на Урульге. за два дня до того, как в плен нас белогвардейцы взяли. — Так уж, видно, и не увижу я те­ перь его, — горестно махнул рукой Ап-. дрен Григорьевич и прослезился. После ужина Андрей Григорьевич при­ лёг на голбец отдохнуть. Мать принялась убирать со стола. Отец, допив из графина остатки настойки, придвинулся к Роману и, заглядывая ему прямо в глаза, сказал: — Не отпущу я тебя, паря, больше никуда. Повоевал ты и — будет. Пойдем завтра к атаману с повинной. Нечете те­ бе на волчьем положении жить. Атаманит у нас опять Каргин, к нам он хорошо от­ носится. Он тебя съесть никому но даст. — Верно, верно, — поддержала ©те мать, — поколеси ты по белому свету, хватят с тебя. «Началось. — с горечыо подумал Ро­ ман. — И как убедить их, что остаться дома мне никак нельзя?» Медля с ответом, потер он ладонью лоб, нахмурился. Не хо­ телось ему в эту минуту огорчать их. Отец, видя его колебание? сердито заше­ велил усами, а мать горестно, с явным осуждением, покачала головой. И Роман не нашел в себе силы прямо ответить им, что никогда не пойдет с покорной головой к атаману. Он попросил дать ему поду­ мать, оглядеться, Но отец стукнул кула­ ком по столу и заявил, что думать нече­ го, что утром надо первым делом дата к Каргину. Роман вспылил и готовился уже заявить, что раз так, то он сегодня же уедет из дому. Готовую вспыхнуть ссору предотвратил Андрей Григорьевич. Он сел на голбце п погрозил Северьяну косты­ лем: — Ты у меня с атаманом не торопись. Омаху тут решать нечего— дело не про­ стое... А ты, Роман, давай лучше ложись спать. Утром я тебе разлеживаться не дам. До свету к ягнятам и курицам на постой отправлю. Довольный его вмешательством, Роман поднялся и прошел в горницу. В горнице пряно пахло комнатными цветами и су­ шившимся на печке пшеничным зерном. На высоком сундуке, у порога, спал 'Гань- ка под цветным лоскутным одеялом. Ря­ дом с ним лежала на постели и глухо урчала -серая копгка. Роман хотел мгла-