Сибирские огни, 1946, № 5-6

отыскивал щель или дыиу. Но прочен был атаманский сарай. Скор» все, кто искал в нем слабых мест, были разочаро­ ваны результатами своих поисков и за­ метно помрачнели. ...В станичном правлении спорили меж­ ду тем, что* делать с пленными!. — Все это отборные негодяи, — гово­ рил станичный атаман рослому с 'ощущен­ ными седеющими усами войсковому •старшине. — Хвати, так каждый из них командир или комиссар, и нечего нам с ними тут долго возиться. Под корень их .надо вывести. — Охотно допускаю, Маврикий Лукич, что это не простые красногвардейцы, — возражал ему войсковой старшина. — Но казнить их 'без суда и следствия — это, батенька мой, беззаконное дело. Я предла­ гаю направить их в Нерчинск. Там этих изменников казачеству сурово осудят на запойных основаниях. Пощады им не да­ дут. На этот счет можете быть спокойны. — Знаю я эти ваши ауды... Лучше мы сами с этой сволочыо разделаемся. Как, господа, думаете? — обратился атаман с вопросом к двум хорунжим и пожилому вахмистру. — сотенным командирам по- .встанцО'В. — Всех расстреливать я не согласж, •— заявил вахмистр. — Командиров и комиссаров можно расхлотать, а «сталь- ' HbfM всыпать но полсотни нагаек и отпра­ вить каждого в свою станицу. Пусть там свои разбираются, кто и что из них за­ служил. — А как вы узнаете, кто из них командир, кто комиссар? — спросил его хорунжий с двумя георгиевскими креста­ ми на гимнастерке. — Допытаемся. — Черта с два допытаетесь!.. По-мое­ му, нужно всех ликвидировать. — Правильно! — поддержал его дру­ гой хорунжий. — Все это головка Крас­ ной гвардии. Пойа они спорили, в станицу вступил передовой отряд семеновцев под командой генерала Шилывикова. В сопровождении своих офицеров Шильников зашел в ста­ ничное правление. Увидев его, атаман пе­ рекрестился и сказал: — Ну, слава богу! Дождались наконец своих... — и тогда только стал рапорто­ вать ему. Шильников любезно поздоровался с'ата­ маном и белоповстоическими офицерами, выразил им свое одобрение за боевую инициативу, заявив, что Семенов и воз­ рождающаяся Россия не забудут их заслуг. — А что прикажете делать с пленны- — Немедленно судить. Я буду, как старший военачальник, председателем военно-полевого суда, а вас и войскового старшину назначаю членами. Сейчас же составьте список пленных и запишите сведения.1которые каждый из них поже­ лает дать о себе. Впрочем, все это будут только пустые формальности. Все плен­ ные закоснелые большевики и наш при­ говор может быть только одним — всех под. расстрел. В этом, господа, надеюсь, — вы согласны со мной? — Вполне, — поспешили ого заверить атаман и войсковой старшина, потеряв­ ший в присутствии генерала желание со­ блюдать законность. ...Под вечер в одном из классов станич­ ного училища началось заседание «уда. Всех пленных, которых насчитывалось сто семь человек, вызывали в класс груп­ пами по десять-пятнадцать человек. Мунгадо'вцы и орловцы, как уроженцы одной станины, были приведены в класс группой в двенадцать человек. — Командиры и комиссары среди вас есть? — опросил их Шильников. Плен­ ные не ответили. Шильников с руганью набросился на них и сказал, что раз они не хотят отве­ чать, то каждый из них будет осужден на смерть. Тогда Тимофей Косых выступил вперед и сказал: — Я был выборным командиром чет­ вер то й СОТНИ Второго Аргунского ПОЛЕЙ. — Ата, очень приятно... А кто тебя выбирал на твою должность? — Казаки. — Какие такие казаки? — Казаки четвертой сотни. — Да как ты, негодяй, смеешь назы- •вать их казаками Это изменники казаче­ ства, слуги большевистских комиссаров, а не казаки. Казаки были и есть у атама­ на Семенова, а в Красной гвардии их не было. Там были только предатели родины. — Родины мы не предавали и преда­ вать не собирались, — крикнул Тимофей. — Это ваш Семенов родиной торгует, японцам ее продает. — Молчать!.. — заорал Шильников. — За оскорбление атамана будешь рас­ стрелян... Увести эту сволочь из зала су­ да! — скомандовал он конвойным. Тимо­ фея схватили и вывели. — Подсудимый Муратов! — рявкнул Шильников. Федотка выступил вперед. — Ты кто такой? — Муратов, Федот Елизаръевич, казак Орловской станицы. — Разбойник, а не казак. — Врете, ваше превосходительство, я был и буду казаком.