Сибирские огни, 1946, № 5-6

•мер, такие пушкинизмы у Некрасова: Красою блещут небеса... Твердыня, избранная славой... Опять ть| сердцу посылаешь Успокоительные сны... И даже: Тот старину припоминал, Кто в древни века ею правил. «В некрасовских ямбах, — пишет Ч у­ ковский, — даже эпитеты не такие, как в его анапестах: для ямбов он выбирает эпитеты, которые давно уже сделались, штампами пушкинской школы: у него есть и пышный мавзолей, и седые туманы, и убогий челн, и чудное мечтанье, и ро­ ковые сечи, и крылатые грезы, и забвен- ный прах, и безумные забавы, и убогая хижина, и обычная чреда, и славный жребий, и томительный недуг, — словом целые десятки готовых клише, стертых эпигонами Пушкина». Частое употребление штампов, создан­ ных предшествующими поэтами, еще не означало отсутствие с его стороны критического отношения к ним. Мно­ гочисленные пародии Некрасова на стихи «высокого» стиля, как справед­ ливо отмечают все современные кри­ тики его, уже во всяком случае доказывают вполне сознательный взгляд на них, как на трафареты, для эстетиче­ ского восприятия которых необходимо подновление их языкового и тематическо­ го материала. Пародии эти Некрасов -осуществлял следующим образ-эм. Он брал ритмико-синтаксические схемы стихо­ творений «высокого» стиля и заполнял их ультра-прозаической лексикой и контра­ стирующей с прежним содержанием, обыкновенно грубой тематикой. Так по- •строены пародии на «Наль и Дамаянги» Ж уковского— «Карп Паителеич и Степани­ да Кондратьевна», а также на Лермонто­ ва «И скучно и грустно и некого в карты надуть», «Колыбельная песнь» («Спи, по­ стрел, пока безвредный...») и отрывок из наброска «Как опасно предаваться често­ любивым снам». «Снижение» стиля, ввод прозаизмов осу­ ществлялись Некрасовым почти во всех его произведениях. Те из них, которые так или иначе относятся к городской жизни, буквально пестрят словами-терми­ нами, распространенными среди интелли­ гентских слоев населения. У него есть и акционерная компания, и цивилизация, и администрация, и субъект, и. цинический, и методический, и сервировал, и тракто­ вала, и литература, и ресторация, и экзе­ кутор, и много, много в таком же роде. Что касается стихотворений, затрагиваю­ щих деревенские темы, то в них мы по­ стоянно наталкиваемся на специфически крестьянский язык, грубо-народные слова, диалектизмы и проч. Мы встречаем — дебелый, врезамшись, вальяжный, поджа­ рый, тошнехонько, парнище, пострел, мо­ ченька, армяк, богачссгво, халуй и др. Говоря о «снижении» стиля Некрасовым, следует отметить не только словарные, но и фразовые прозаизмы, к которым он то­ же нередко прибегал. Будь счастливей! Силу новую Благородных юных дней В форму старую, готовую Необдуманно не лей... • • ♦ • S i • Пел он воплощение счастья народного. Наше дело исчерпать глубоко Воспеваемый нами предмет... Эти прозаизмы нередко проникнуты па­ тетической эмоцией огромной силы и не мешают проявляться пафосу некрасовской поэзии во всей своей полноте. Для приме­ ра можно указать отрывок из «Крестьян­ ских детей», начинающийся словами: «На эту картину так солнце светило» и т. д. Кроме перечисленных стилистических приемов обновления старых форм, произ­ водимого Некрасовым, нужно отметить еще прием жанрового смещения, отвечаю­ щего той же основной тенденции «сниже­ ния» поэзии. Еще в юности Некрасов вос­ принял традиционную форму баллады! (см. «Мечты и З вуки », но скоро убедился в ее полной литературной стертости и не­ пригодности для своей общей тематиче­ ской установки. И вот он изобретает но­ вую форму, которую он сам иногда на­ зывает «опытом современной баллады». Сюжеты этих произведений, не говоря уже об их лексике, слишком «прозаичны», чтобы их можно было назвать балладами старого типа. Они совпадают с последни­ ми лишь со стороны величины и фабуль­ ного построения. Еще большей оригиналь­ ности Некрасов достиг в крупных стихо­ творениях сатирического и описательного характера («Крещенские морозы», «Кому холодно, кому жарко», «Газетная», «Ба­ лет» и др.). Здесь мы имеем тип стихо­ творного фельетона, возведенный до значе­ ния подлинного поэтического произведе­ ния. «Оригинальная мозаика этих причуд­ ливых очерков, — пишет Андреевский, — содержит превосходные этюды Петербурга того времени. Здесь постоянно сменяется крикливая карикатура — верным и живым образом, желчная ирония — задушевным словом, журнальная проза — неожиданной поэтической строфой». К этого типа сти­ хотворениям можно с некоторыми оговор­ ками причислить и «Размышления у па­ радного подъезда», которые осложняются введением одического элемента, заставля­ ющего вспоминать имя Державина. Вооб­ ще ораторская струя в поэзии Некрасова настолько заметна, что дает полное поаво вновь поставить на очередь уже затраги­ ваемый многими вопрос о связи его по­ эзии с русскими одописцами X V III века. Вопрос этот интересен и с стилистической точки зрения. До сих пор мы говорили почти исклю­ чительно о влиянии литературной инерции ка поэтику Некрасова и о приемах борьбы его с этой инерцией. Теперь перейдем к