Сибирские огни, 1946, № 5-6

урожайности в восточных районах. Это очень подтолкнуло нашу работу. Мною выведены здесь сорта озимой пшеницы: «Таежница», «Сибирячка», «Нарымчанка». В этом постановлении было сказано, что нужно дать новый сорт в 3—4 года. Вы увидите дальше сами, что в нашей рабо­ те это дело нелегкое. Очень много тер­ пения нужно. Вот возадгате мою работу с пшенично-ржаными гибридами. Гибрид я получил прекрасный. Следил за ним, под­ ходил по нескольку раз в день. Все при­ знаки были хорошие. А когда дело подо­ шло к созреванию, случилось то, чего я опасался, — колос был пустой. Но я не бросил работу и на третий год добился— получил плодовитую форму: из 23 расте­ ний три оказались плодоносными. Много я над ними работал. Опылял эти гибрид­ ные растения пыльцой разных сортов ози­ мой пшеницы, скрещивал С различными образцами из мировой коллекции, с дики­ ми злаками. Наконец, получил два плодо­ витых растения. Это была победа. Расте­ ния эти послужили исходным материалом. С 1941 г. началась работа с ними. Они дают расщепляющееся потомство. Сейчас уже имеется от них 56 линий, но они расщепляются до сих пор. Четыре линии есть уже установившиеся, они дают неиз­ менные формы — константы. И эти кон­ стантные формы оказались. очень хороши­ ми. Однако в них еще недостаточны при­ знаки морозоустойчивости, и поэтому я продолжаю с ними работать. И расщеп­ ляющиеся гибриды каждый год высева­ ются снова, из них выделяются лучшие формы и снова высевают для получения ценных константных форм. В этом году у меня высеяно 125 форм. Заключение о константных растениях можно сделать по виду всей делянки, а вот гибриды — здесь нужно осматривать каждое расте­ ние. Как всходит, поднимается, цветет, зрее/г зерно... Слушая Ивана Власьевича, я думаю: какая кропотливая, «о и какая благодар­ ная работа! Вывести годный для района сорт — это значит обеспечить неизменный урожай, сталинский урожай. И, наверное, Иосифу Виссарионовичу особенно приятно знать об этих урожаях. В едь он сам си­ дел, сам испытал на себе «гиблый, бес­ плодный Нарым». И з окон маленького до ­ мика, в котором сейчас музей Сталина в городе Нарым©, смотрел он своими чуть прищуренными глазами на простиравшиеся перед ним бесконечны© болота, серые тальники, далекую тайлу... И вот теперь Сталинская премия присуждается тем, кто выращивает золото хлеба на бывших бо­ лотах, кто выводит здесь, в Нарыме, но­ вые сорта растений... — Ведь вы получили Сталинскую пре­ мию за выведение сорта зерновых? — опрашиваю я у Ивана Власьевича. ■— Д а, и еще за картофель, — добав­ л яет он. — Иомшо, когда я на Украине получил приглашение в Нарым, меня от­ говаривали. Начал я искать литературу о Нарыме — ничего нет. Только в словаре Граната прочел скупые строки о Васю- ганском болоте, о том, что в Нарыме почти невозможно земледелие... И меня потянуло. Захотелось дерзать. Поехал, не­ смотря ни на кайи© уговоры. Мы не сразу узнали, что премированы. Но слухи ходили. Я никак не мог пода­ рить: мне казалось — для такой награды нужно сделать что-то выдающееся... Страшно поразило меня. Д алекая север­ ная забытая окраина и вдруг, чтобы узна­ ли в Москве о Нарым©, да ещ е в войну" Сталинская премия! Сталин! ему вспом­ нить о нашей маленькой станции!.. С картофелем я начал работать еще е Полесье. Знаете, какое там значение име­ ет картофель! В Нарыме картофель был неплохой. Сеяли, главным образом, «Раннюю розу». У нее подходящий для Нарыма вегета­ ционный период, вкусовые достоинства непревзойденные. Но у нее есть один крупневший .недостаток — она легко по­ ражается фитофторой и особенно в усло­ виях Нарыма, где большое количество- осадков в июле и августе очень благо­ приятствует развитию этой болезни. Фитофтора или картофельная гниль уменьшает в три раза скороспелость, сто­ ловые свойства картофеля падают, осо­ бенно исчезает крахмалистость. Картофель, становится .невкусным, водянистым. Уро­ жайность бывает совсем ничтожная. В Нарыме неурожаи картофеля из-за фитофторы бывали, но в мирное время они особенного значения не имели. Д а большею частью картофель здесь был привозной — целые баржи с картофелем шли раньше в Нарым. При1 мне первый неурожай картофеля из-за. фитофторы произошел в 1939 г. и вот тогда я решил продолжать в Нарыме свои полесские опыты. В 1939 г. я получил с Полесской опыт­ ной станций часть селекционного мате­ риала: около 200 образцов. Это было, по­ нятно, малц. Но в 1939—40 гг. я подоб­ рал сеянец 360, 361 и еще один, который я назвал — «Нарымчанин». Сейчас есть к другие перспективные сорта, .заслуживаю­ щие внимания, но пока я в них еще осо­ бых преимуществ не вижу. И я начал работать с «Нарымчайином». Короткое и влажное лето, словно спе­ циально созданное яе для корнеплодов и клубней, а для болезней на них. Длинная морозная зима, в течение которой так трудно сохранить посадочный материал. Поздние весенние и ранние .осенние замо­ розки. «Нарымчанин» показал устойчивость к заболеваниям, хорошую леж ку в длитель­ ном зимнем хранении. Он крепко держит хорошие столовые качества... В 1943 г. я был уж е почти уверен в выделенном мною сорте. Да, это настоящий «Нарымчанин». Он выдержит .все неблаго­ приятные условия: .влажно© лето, замороз­ ки до 3°... Наблюдая за климатическими условиями 1943 г., третьего года войны, мы на стан­ ции предвидели возможность неблаго гари~