Сибирские огни, 1946, № 4

Надежда ЧЕРТ OBА В Г О С П И Т А Л Е Рассказ Вера явилась в Санитарное Управление и заявила о своем желании работать в госпитале. Ее спросили, какая у нее спе­ циальность и состоит ли она на военном учете? Вера сбивчиво объяснила, что она всего только — домашняя хозяйка, не за ­ нималась никогда даж е в санитарном кружке и просит дать ей работу бесплат­ ную и какую им будет угодно. Седой, усталый человек с серебряными погонами майора усадил ее на стул, спро­ сил, где она живет, и углубился в чте кие списка госпиталей. Выслушав адрес госпиталя, Вера поблагодарила, вся вспых­ нула и заторопилась уходить. jVlaflop, вни­ мательно наблюдавший за ней, остановил ее у двери, написал что-то на листке из блок-нота. Она вернулась, взяла листок и прочитала... адрес госпиталя. Он, верно, йобоялся, что она может из-за волнения забыть адрес или перепутать. Что скажет она раненым, что сделает для них, чем им поможет, — Вера и сама хорошенько не знала. Самое лучшее, — думала она, — писать письма под дик ­ товку. Когда-то давно, в деревне, еще маленькой школьницей, она писала для солдаток письма с церемонными поклона­ ми «до сырой земли» и, должно быть, это у нее выходило хорошо, потому что ба­ бы, бывало, от писем плакали. Потом раненым может быть нужно чи­ тать вслух. И это приходилось ей делать в деревне. Она до сих пор помнит, как на одном большом сборище, где были и школьники, и бабь< с ребятами, и борода­ тые мужики, и древние деды , она,, поч­ ти задыхаясь от волнения, читала «Соро- чинскую ярмарку», и как требователь­ но и жадно ее слушали — все, от мала до велика... Но мысль о письмах ей больше всего понравилась. Она назначила себе пойти в госпиталь в конце недели, когда свяж ет и сдаст свою норму в артель «Трикотаж­ ник». В этот день она сходила в баню, наде­ ла лучшее свое платье и, достав из запа­ сов Петра два листа хорошей бумаги, нринялась клеить конверты. Первый кон­ верт она совершенно испортила, потому что очень спешила. Но потом дело пошло на лад, и она доклеивала уже последний конверт, когда дверь открылась и... во­ шел Петр. В первый момент она даж е растерялась и, сквозь радость, вдруг подумала, что ес­ ли сегодня не пойдет в госпиталь, то, не­ верное, совсем не пойдет. Петр стоял на пороге и улыбался. — Ты это что же, не веришь своим глазам? Веруша, а я на целую неделю. —■ Ой, как хорошо! Она встала, все еще немножко о зад а ­ ченная. Помогла ему снять рюкзак, отнес­ ла на вешалку пыльную фуражку. Когда она вернулась, Петр, видимо, удивленный, перебирал стопку конвертов. — Ты уже не вяжешь башмачки? Ты писала мне... — Вяжу, вот они... Она положила ему на ладонь пару бе­ леньких туфелек и быстро убрала конвер­ ты. Петр держал туфельки бережно, словно это были живые цыплята, потро­ гал пушистые помпоны и сказал: — Удивительно. Она приготовила ему все для умыванья. Порозовевший/ с мокрыми слипшимися волосами, он подошел и поцеловал ее, по­ том посмотрел на нее долгим, серьезным взглядом и снова поцеловал. — Петенька, ты прости меня... — ти ­ хонько сказала она и, видя, как он вдруг побледнел, испуганно добавила: — Мне в госпиталь надо итти. Вот поджарю тебе сейчас омлет и пойду. Я вернусь скоро, скоро... Что с тобой, neTH.J — В госпиталь? — повторил, словно о г ­ лушенный Петр. — Ты что же, рабо­ таешь? — Да. Или — нет... Это, собственно:, общественная нагрузка. — А-а. Он стоял и схйэтрел на нее странным взглядом, пока она размешивала яичный порошок и выливала его на сковородку. Она торопилась, — он это видел. Нарезав хлеб, она взяла у него полотенце, велела садиться и сама присела на кончик стула. Петр жадно выпил чай, потрогал не­ бритую, рыжеватую щетину на щеках. —■ Значит, бежишь? — Д а , но... + — А я, по правде сказать, представлял тебя по-старому: сидит моя жена дома, тихонькая, кудрявая, и вяжет башмачки. Ужасно это было хорошо — так думать. Я здесь по колено, а то и по брюхо в воде, мокрый, злой, под бомбами, — а з а ­ то жена вяжет ребячьи башмачки. Я д а ­ ж е не 'знаю, почему, — но просто приятие было и все.