Сибирские огни, 1946, № 4

руководящих журналом «Звезда», чтобы и нем можно было помещать про изведення, отравленные ядом зоелогйческой враждебности в советскому строю. Только подонки литературы могут создавать подобные «произведения», и только люди слепые и аполитичные могут давать им ход. Говорят, что рассказ Зощенко обошел ленинградские эстрады. Насколько должно было ослабнуть руководство идеологической работой в Ленинграде, чтобы 'подобные факты могли иметь место! Зощенко с его омерзительной моралью удалось проникнуть на» страницы большого 1 ленинградского журнала и устроиться там со всеми удобствами. А ведь журнал «Звезда» — орган, который должен воспитывать пашу моло­ дежь. Но может ли оправиться с этой задачей журнал, который приютил у себя такого пошляка п несоветского писателя, как Зощенко?! Разве редак­ ции «Звезды» неизвестна физиономия Зощенко?! Ведь совсем еще недавно, в начале 1944 года, в журнале «Большевик» была подвергнута жестокой критике возмутительная повесть Зощенко «Перед восходом солнца», написанная в разгар освободительно® войны советского народа против немецких захватчиков. В этой повести Зощенко выворачивает наизнанку свою пошлую и низкую душонку, делая это с наслаждением, со смакованием, с .желанием показать всем: — смотрите, вот какой я хулиган. Трудно подыскать в нашей литературе что-либо более отвратительное, чем та «мораль», которую проповедует Зощенко в повести «Перед восходом солн­ ца», изображая людей и самого себя как гнусных похотливых зверей, у ко­ торых нет ни стыда, ни совести. П эту мораль он преподносил советским чи­ тателям в тот период, когда наш народ обливался кровью в неслыханно тя­ желой войне, когда жизнь советского государства висела на волоске, когда советский народ нес неисчислимые жертвы во имя победы над немцами. А Зощенко', окопавшись в Алма-Ата, в глубоком тылу, ничем не помог в то время советскому народу в «го борьбе с немецкими захватчиками. Совер­ шенно справедливо Зощенко был публично высечен в «Большевике», как чуждый советской литературе пасквилянт и пошляк. Он наплевал тогда на общественное мнение. И вот, не прошло еще двух лет, не просохли еще чер­ нила, которыми была написана рецензия в «Большевике», как тот же Зо­ щенко триумфально в’езжает в Ленинград и начинает свободно разгуливать по страницам ленинградских журналов. Его охотно печатает не только «Звезда», ,но и журнал «Ленинград». Ему охотно и с готовностью предостав­ ляют театральные аудитории. Больше того, ему дают возможность занятй руководящее положение, в Ленинградском отделении Союза писателей и иг­ рать активную роль в литературных делах Ленинграда. На каком основании вы даете Зощенко разгуливать по садам ж паркам ленинградской литерату­ ры? Почему партийный актив Ленинграда, его писательская организация до­ пустили эти позорные факты?! Насквозь гнилая и растленная общественно-политическая и литературная физиономия Зощенко оформилась не в самое последнее время. Его современныз «произведения» вовсе не .являются случайностью. Они являются лишь про­ должением всего того литературного «наследства» Зощенко, которое ведет начало с 20-х годов. Кто такой Зощенко в прошлом? Он являлся одним из организаторов ли- . тературной группы так называемых «Серапионовых братьев». Какова была общественно-политическая физиономия Зощенко в период организации «Сера­ пионовых братьев»? Позвольте, обратиться к журналу «Литературные запис­ ки» № 3 за 1922 год, в котороги учредители этой труппы излагали свое кредо. В числе прочих откровений там помещен «символ веры» и Зощенко в статейке, которая называется «О себе и еще кое о чем». Зощенко, никого и ничего не стесняясь, публично обнажается и совершенно откровенно выска­ зывает свои политические, литературные «взгляды». Послушайте, что он там говорил: «— Вообще писателем быть очень трудновато. Скажем, та же идеология... Требуется нынче ют писателя идеология... Этакая, право, мне неприятность»...