Сибирские огни, 1946, № 4

сми щеками и рыжими усами — один ус короче другого. — Все это — сло-ва и слова, господа сочинители, — глухо сказал офицер, при­ крыв глаза большими, очень 'выпуклыми веками. — Я вас в Петршавленскую кре­ пость везти не собираюсь. Просто нала­ гаю заорет на вашу деятельность и бару для осмотра бумаги. Какое тут насилие? Сведущие, вполне образованные люди ис­ следуют ваши бумаги, решат и, если в них ничего не содержится, отдадут вам обратно. А вы за это время отдохнете, с мыслями соберетесь. Несомненная польза для здоровья. — Офицер осторожно при­ двинул к себе оттиски повести Загоскина и положил на ник белую перчатку. — Не бережете здоровья своего, — с укоризной скавал офицер. — Ай, ай, ка­ кой ущерб здоровью от всевозможных воспарений! Овинцовая пыль, краска, сог­ бенное положение тела при писании, пор­ ча органов зрения и дьгхательнык путей... Ежели завести статистику о причине смертей 'сочинителей, — получится до­ вольно грустная картина... Редактор молчал. Замолчал и офицер. Жандармы за его спиной дышали как лошади. Офицер правел левой рукой в перчатке по краю стола. — Чистейший свинец! — жандарм по­ казал почерневший палец. — Сочинители сами укорачивают свою жизнь, а ропщут на корпус жандармов. Если бы мне до з ­ волили — я устроил бы все к общему благу. К чему в империи существует так много различных изданий? Один перевод свинца, порча здоровья, неприятности... Следовало бы выпускать одни «Главные Полицейские Ведомости» с приложениями по части литературы и наук, в .различных выпусках для всех образованных сосло­ вий. Польза была бы неизмерима. И к сочинительству надлежало бы допускать только людей отличного здоровья, при­ годных к прохождению воинской службы. Распишитесь под протоколом, вот здесь... Весьма благодарен... Офицер ловко перетянул бечевкой ли ­ сты набора с повестью Загоскина и за­ жег сургуч. Горячая ла'ва упала на бума­ гу. Жандарм медленно размазал сургуч и опустил на него печать. Двуглавый орел распростер на бумаге острые крылья. — Чем, однако, вызвано запрещение? — спросил человек во фланелевой курт­ ке, не глядя да офицера. — Господин министр по докладу Цен- сурного комитета остался недоволен статьей о крепостном праве, — объяснил офицер. — Кроме того, в сочинении Л а ­ жечникова об индейцах... — Загоскина, — невольно потравил ре­ дактор. — В сочинении об индейских племенах господин министр усмотрел призыв к не­ подчинению -верховной власти. Загоскин и редактор напряженно сл у ­ шали, что скажет офицер дальше. — Господин Лажечников... — Загоскин, — снова оказал человек, -во фланелевой куртке. — Путаю я всегда этих сочинителей— -оба историей увлекаются. Так у господи­ на Загоскина описан случай свержения какой-то девицей .начальника над дикаря­ ми. Нельзя. Пусть подобный случай да­ же и произошел. Но зачем его выделять? ' Вот если бы описать, как дикари молятся .всевышнему за здравие царствующего дома... Офицер мечтательно вздохнул. — Заговорился я с вами, господа, —- сказал он и передал сургуч унтеру, при­ бавив: — Опечатай приборы. Офицер поднялся со стула и потянулся за бумагами, лежащими в конце стола. Вслед за этим раздался глухой стук — на пол упал горшок с померанцем. Офи­ цер задел, его эфесом сабли. — .Какая жалость!..—сказал он расте­ рянно. — Я ведь сам садовод... Редактор стоял, не шелохнувшись. Красные пятна горели на его щеках. Ц ве ­ ток лежал да полу; была отчетливо вид­ на сеть тонких белых корней в черных комьях земли. — Прискорбная случайность, — про­ молвил сокрушенно жандарм, склоняясь над цветком и трогая черепки концом сабли. — Помочь ничем нельзя-с. Сте­ бель сломан... — Кончайте скорей свою церемонию!' — крикнул редактор, отворачиваясь к стане. На нем лица не было. Плечи т р я с ­ лись -под фланелевой курткой. Когда все бумаги, станки, шкаф был» опечатаны, жандармы ушли, унося с со­ бой кипы бумаг. — Вы знаете, — сказал редактор За ­ госкину, зябко кутая горло- в красный фуляр. — Российские жандармы -владеют какой-то тайной... Безусловно, они знают- основы животного магнетизма, месмеризма- м и чего-либо ироде этого. Подумайте только, — добродушный по существу, пожилой человек, в каске с султаном, внушил м-не ужас, мне, прочитавшему ты ­ сячи книг, мне, знающему наизусть «Фа­ уста»... И этот цветок, и рассуждения о торжестве полицейской печати! Э-то ужасно!.. — редактор хрустнул пальца­ ми. — Вряд ли мне дадут умереть спо­ койно. И как страшно ощутить, пусть на мгновение, раба в себе!.. Загоскин молчал. Знакомая черна'Я за ­ веса возникала, перед его глазами. — «Не везет, как не везет мне», — думал он. «Правитель и Рахижан украли мате­ риалы, а теперь — рухнула последняя надежда рассказать людям о том, что ты думал, что муганло тебя. -Ворон — суд ь ­ ба... Но -все ли потеряно? Могу ли я еще бороться-?» — уже спокойно решал ан про себя. — Я очень многим обязан вам, — ска ­ зал Загоскин редактору. — Разрешите крепко пожать вам руку. Оставляю ва-с, я льщу себя надеждой, что вы вспомни­ те меня в трудную минуту... Я помогу вам. если это будет нужно. — И он выш-еш из-