Сибирские огни, 1946, № 4

— Захаживайте ко мне... Сейчас я по- гляжу в свои записи — в какой книжке журнала пойдет ваша повесть... Материал уже размечен по книжкам. Так... назначе­ но на июнь. Если будете в столице рань­ ше лета, — заходите без стеснения в лю ­ бое время. В июле же вы можете про­ смотреть корректуру сами. Человек во фланелевой куртке поднял­ ся с места. Солнечный луч, пронизанный голубоватой свинцовой пылью, упал на него. Он стоял в этом луче — порыви­ стый, оглядывающий как бй весь мир большими и скорбными глазами. — В дебрях российских, — во всех этих Рязанях, Пензах, Калугах, — зреет зерно будущего века Великих Республик. Любите народ, присматривайтесь к нему. Пока — это Скованный Прометей. Он гнет спину над чужим посевом, тащит лямку бурлака, долбит нерчинскую руду и забывается в прекрасных и грустных песнях. Но придет время и народ наш пойдет впереди народов всего мира. А мы — смертью, гибелью в петле оплачи­ ваем судьбе кабальный вексель на бес­ смертие народа, ибо мы — его часть... В глубоком раздумьи шел Загоскин по улицам столицы и не заметил, как поров- нялся с большим домом, фасад которого был украшен лепным двуглавым орлом. Он невольно остановился у окон нижнего этажа, прикрытых темной литой решет­ кой. На чугунных цветах и стеблях ле­ жал неровный снег. Здесь жил когда-то Рылеев! Он поднялся наверх и отыскал комна­ ту, где продавали гербовую бумагу. В круглом зале Загоскин написал прошение в главное правление Российско-Американ­ ской компании о дозволении вдове ремес­ ленного Таисье Головлевой оставить п р е - , целы колоний за выслугой лет' и преста­ релостью. Средства для пропитания Го­ ловлевой, так же как и плату за проезд ее в Россию на кругосветном корабле обязывается представить он, не имеющий чина бывший лейтенант Загоскин. Прави­ тель канцелярии, подняв брови, прочитал прошение, посмотрел с удивлением на Загоскина и поставил в углу бумаги ка­ кую-то длинную закорючку. — Я думал, вы опять насчет золота изъясняете! — облегченно вздохнул чи­ новник. — А вдова что? Это можно... Все равно — к вам или в богадельню... Вно­ сите деньги... Бумага будет отправлена в Ново-Архангельск, в апреле пойдет из Охотска. На следующий день Загоскин зашел в редакцию и смущенно изложил просьбу о деньгах человеку во фланелевой куртке. — Так я вам вчера же предлагал! — удивился тот, — а вы не брали. Загоскин объяснил, на что ему теперь нужны деньги и добавил, что еще вчера о« не был уверен в том — отпустят ли Таисью в Россию, а теперь все улади ­ лось. — Извольте, извольте! Благое дело з а ­ теяли, — редактор придвинул гостю пач ку ассигнаций. — Здесь — ровно поло­ вина гонорара. По выходе книжки в свет я вам немедленно выплачу остальное. Да идите скорее в компанию, а то они еще раздумают. Зачем вы меня благодарите вы получили за свой труд. Давно бы так. И редактор снова склонился над сто­ лом. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ Пылающий ружейный пыж падает на сьгрую землю. Он горит, дымится и не скоро гаснет. Добыча трепещет в кустах. На шее птицы блестит, как красная с л е ­ за. густая капля крови, а вторая капля виснет на конце раскрытого клюва. Утрен­ ний туман припал к корням деревьев, от кустов тянет сыростью и тленом, а нога скользят по сгнившей листве. Сверху она еще морщинистая и ж'елтая, а внутри жирная и черная, как сажа. Кругом такие просторы, что выстрел долго не мо­ ж ет их обежать. А тишина! Кажется, будто от звука выстрела вдребезги разле­ тится стекло озер, так недвижна их по­ верхность. Она все время меняет цвета, озерная гладь представляется человеку то темноголубой, то розовой, то вдруг по­ крывается жемчужной пеленой, как будто невидимый великан склонил уста над вод­ ными зеркалами и затуманил их своим ды ­ ханием. Человек идет по лесам, тонким низинам, холодным берегам озер. Он раз­ двигает руками ветви лозняка, на. которых, как зеленые свечи, горят готовые рас­ крыться почки. Ветви свистят, колышется, и первый утренний ветер чуть затрагивает их веркушки. Загоскин бредет тропинкой вдоль роши молодых деревьев, едва пере­ двигая наги — сапоги его облеплены гли­ ной и шюшлогаднмми листьями. Рязанские леса обступают его, мещерские озера плы­ вут в розовом дыму и алое солнце торже­ ственно поднимается над зубчатой стеной леса. Он входит в высокие и безмолвные дебри, где чешуйчатые сосны поднимают­ ся до самых облаков. Загоскин оглядывает огромные деревья. Они станут когда-нибудь кораблями, и со­ леная вода морей будет тяжело биться о корабельную грудь. Сейчас они живут своей сокровенной жизнью; в .огромных деревьях бродит сладкий сок, горбатые потоки смолы струятся по толстым ство­ лам, и муравьи осторожно обходят смоля­ ные ручьи. Сейчас лишь зеленые вымпелы хвои трепещут на вершинах деревьев, но настанет день, когда паруса, наполнив­ шись ветром, зашумят на скрипучих мач­ тах. Деревья стояли вокруг сумрачным и торжественным хороводам. Проворные век­ ши шумели на зеленых ветвях, нарушая безмолвие леса. Сюда часто забредали ло ­ си. Загоскин не раз замечал сбитые их рогами ветки и клочья лосиной шерсти на цепких кустарниках. Загоскину не нужна была карта для того, чтобы знать новые места. Лишь только сошел снег—он отпра­ вился в первые странствия. Он узнал,—где берет начало быстрая Пра, — лесная река с водой, красноватой от болотного ж еле ­