Сибирские огни, 1946, № 4

каким прямым делом мог бы я вам слу ­ жить? — Слуга отечества открывает вам д у ­ шу, — воскликнул полицейский чин, уда­ рив себя по огромной груди так, что за ­ звенели все медали. — А вй не изволите слушать. Конечно, различные соблазни­ тельные слова, направленные против усто­ ев, вы слушали бы с должным внима­ нием. Потрудитесь изъяснить — выбрали ли вы надлежащий вид на возможную от­ лучку из губернского города, как пола­ гается лицу, в службе не состоящему? Какие средства имеете к пропитанию? — Господин полицеймейстер должен бы знать, что эта комната не съезж ая изба, а мой, пусть временный, кров. Если поли­ ции требуются какие данные обо мне — пусть она меня пригласит, я приду и все изъясню. Вид мой в полицию явлен. По<- этому и прошу оставить подобный тон в обращении со мной. — А это как еще оказать! — угро­ жающе просипел полицейский. Он выта­ щил огромные очки и нацепил их на нос. Затем вынул из-за обшлага шинели ка­ кую-то бумагу. — Вы же из нашей губернии происхо­ дите, — сказал исправник. — И возмож­ но здесь и на жительство будете опре­ деляться . Дабы предупредить возможное сеяние плевел, я оглашу полученную мною бумагу от господина министра внутренних дел . Вот, извольте. Полицеймейстер, значительно подчерки­ вая каждое слово, прочел Загоскину, что он, бывший флота лейтенант, по вы­ сочайшему повелению разжалованный в матросы второй статьи, ныне возвратился в пределы Пензенской губернии после службы в российско-американских вла­ дениях, где показал себя неблагонадеж­ ным поведением и дерзким образом мыс­ лей. О бывшем лейтенанте Загоскине, о его занятиях должны иметь суждение местные полицейские власти... — Это что же — отдача под надзор? — спросил Загоскин. — Не прямая, а косвенная. Написано: «должно иметь суждение». Об отдаче под надзор полиции иначе пишется. — А как же я могу иметь суждение, не узнав, какое направление имеют ваши мысли? — А теперь узнали? •— Как же-с . С меня хватит... В ко­ роткий срок успели подвергнуть безмолв­ ному, но явному осмеянию мысли мои о дубодобывающей мануфактуре и о пользе устрашительного индианского ополчения, с усмешкой слушали слова об образе жизни насекомых, чем и выразили недо­ верие к проявлению высшего промысла в природе. — Нам, кажется, больше не о чем го­ ворить! — решительно сказал Загоскин. — Я попрошу вас, попросту, оставить меня. Гость опешил. Он медленно поднялся с места и спрятал бумагу. Очки он даже позабыл снять. У порога он немного по­ медлил, как бы собираясь с мНслями, но, махнув рукой, сильно толкнул дверь. — Еще ответите за крамолу! — проре­ вел полицеймейстер уже в коридоре. Он ушел, считая концом длинной сабли сту­ пени лестницы. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ Через десять дней Загоскин шагал большим туманным проспектом столицы, разглядывая надписи на высоких и су­ мрачных домах. Он с трудом разыскал подъезд, где тускло светилась медная дощечка, с глубоко вырезанной на ней надписью, обозначавшей название журна­ ла. Загоскин, дернул ручку звонка. Д в е ­ ри открыл старик в рабочей блузе. Руки его были покрыты свинцовой пылью. — «К редактору?» — .коротко спросил на ­ борщик и провел гостя в тесную и темно­ ватую комнату, где стояли наборные кас­ сы и печатные машины. Несколько рабо­ чих проворно брали свинцовые буквЭ из касс, вставляя их в верстатки и разме­ ренно вкладывали готовый набор на бле­ щущие вытертым железом столы. В глу ­ бине комнаты у широкого окна сидел не­ высокий человек в куртке из фланели. Наборщик безмолвно показал на него З а ­ госкину. — Чем могу служить? — спросил ре­ дактор, подняв глаза на гостя. Загоскин уже успел разглядеть человека во фла­ нелевой куртке. У него был большой бледный лоб, впалые виски и утомленные работой глаза. Яркие пятна цвели на ху ­ дых щеках, они были красны, как фуляр, которым было закутано горло человека. — Я принес рукопись, — с какой-то робостью сказал Загоскин и переложил из левой руки в правую тяжелую бумаж­ ную трубку. — Ну что же, давайте ее сюда! — сказал редактор, мельком взглянув на старую флотскую шинель гостя — холод­ ную и без воротника. Редактор отодви­ нул в сторону недопитый стакан чая, груду корректур и горшочек с цветущим померанцем, стоявший подле черниль­ ницы. Загоскин силился развязать синий шну­ рок, стягивавший бумажную трубку. Узел был туго затянут. — Зачем рвать руками? Вот, извольте ножницы. Долго работали? — спросил редактор, перелистывая тетради. — Более года.... — Ого! Эпиграф из пушкинского «Дж о ­ на Теннера», — с удовлетворением произ­ нес человек во фланелевой куртке. Вы знали, что .T h e Reviewer* — это Пушкин? Нет, впервые слышу из ваших уст об этом, — ответил Загоскин, чувствуя, что первая робость его прошла, и он мо­ ж ет разговаривать с этим человеком спо­ койно. — Пушкин — солнце наше и гений, ко­ торому ' равных нет и не будет, ска­ зал редактор, — под конец своей удиви­ тельной жизни обратил свой взор туда, на Восточный океан. Я сам видел на сто­ ле у него книгу Шелехова. А занятия Пушкина историей Камчатки? Свяжите эти звенья. Случайностей не бывает. Мне