Сибирские огни, 1946, № 4

евою судьбу. Мы) высадились на серые скалы у мыса, который образует юго-во­ сточное окончание полуострова Аляски; справа был залив Кука и громады Ке- найских гор. Индейцы, прощаясь с нами, .показали на север; туда лежал наш путь. Мне не хочется распространяться о том, как мы с Кузьмой шли поперек по­ луострова. Сначала мы преодолели пере­ шеек между морским берегом и озером Илиамна, шагая сквозь густой лес и дол ­ го обходя бесчисленные болота. Где-то справа от нашего пути горел, пребывая в извержении, высокий вулкан. Его огонь освещ ал нам путь ночью. Нити дождя казались от этого пламени алыми, а л у ­ жи то красными, то черными. Если Прав­ ление Российско-АмериканскоЙ' компании позволит приложить к моему сочинению карту этой части русских владений в Америке, читатель будет иметь суждение чО моем пути. Озеро Илиамна мь) переплыли на пло­ ду , который мы соорудили сами. Над устройством его пришлось возиться це ­ лую неделю. Снова начались горы, леса и болота. Кузьма безошибочно отыскивал горные проходы, находя старые, хорошо протоптанные тропы, по которым ходят лоси. Как и раньше, в прежнем моем по­ ходе, я поставил на своем пути несколь­ ко крестов из лиственничных бревен, обо­ значив на них свое имя. Будущий путеше­ ственник убедится в том, что дни свои я проводил не праздно, ибо на каждом кресте он найдет также начертание ши­ роты и долготы местности, если беспо­ щадное время не предаст кресты тлению и они не рухнут под косой Сатурна. 1 Мы! торопились, боясь, что нас заста­ нут в пути первые заморозки, и мы не сможем плыть по рекам. Незабвенный мой друг Кузьма раздобыл у индейцев-кенай- цев берестяную лодку . В ней мы легко пробирались из одной мелкой речки в другую, сновали между ними легко, как игла вышивальщицы по холсту. Я не хо­ тел итти знакомыми по прошлому похо­ ду местами. Взгляните на карту и вы увидите, что Книхиак и Кускоквим почти посредине своего течения выгнулись друг к другу, как скобы — одна против другой. Между скобами сими лежало очень малое про­ странство, водораздел был узок и пере­ нос через него удобен для пути. Когда мы подошли к Кускоквиму — на темной воде его как бь| заплясали белые л е ­ пестки. Это был первый снегопад, но по­ года держалась еще теплая, и сырой снег снова растаял. На самом узком про­ странстве между речными скобами, кото­ рое мы выбрали, рос густой лес, лежали долины, но они были хорошо проходимы как по речкам, ^ так и по тропам. Видно было, что индейцы пользовались именно этим узким перешейком при своих пере­ ходах с одной реки на другую, а промы­ сел на зверя был удачен более всего в местностях, прилегающих к обеим дугам. 1 Сатурн — бог времени у древних римлян и греков. Во время последнего перехода индеец Кузьма позабавил меня тем, что на при­ вале вынул из-за пазухи колоду засален­ ных карт и с уморительно серьезным ви­ дом стал гадать, что нас ждет впереди. После расспросов выяснилось, что карты он получил в подарок от стряпки из на­ шего дома и у ней же выучился гадать. Случай сей дал мне повод для размыш­ лений о том, что варварские суеверия пе­ реходят не только от варваров к пред­ ставителям более просвещенных народов, — хотя и осуждаются последними, — но «просвещенные» по сравнению с варвара­ ми люди заражают иногда дикарей евро­ пейскими предрассудками. Занимательно то, что индеец по-своему называл фигуры я масти карт. Так, вместо королей у него были «шаманы», валетов он звал «тойона­ ми», десятку пик — «десятью воронами», пикового туза — «Великим вороном». Та­ кая замена ничуть не мешала гаданью! I адал Кузьма, конечно, тоже по-своему, но тем 'Не менее ведь это было гаданье на каргах, которых индеец раньше никогда в руки не брал. О своих чувствах мне писать трудно и исповедь на бумаге особенно тягостна, но я преодолеваю стыдливость сердца и вверяю его разуму. Пусть разум мой со временем осудит сердце, если оно будет достойно осуждения! И пусть снисходи­ тельный читатель этих записок вынесет беспристрастный приговор моим поступ­ кам, на которые толкало меня сердце, не успевшее обледенеть под вьюгами стран Гипе рборей-ских! Я шел в Бобровый Дом, куда влекли меня веления моего сердца... Любезный читатель! Вообрази, насколь­ ко измучили меня люди столь частыми вторжениями в мою жизнь. Господа путе­ шественники, побывавшие в дальних странах и вернувшиеся в гостеприимное отечество! Вы неизбежно столкнетесь с проявлениями неприятного, скажу прямо, назойливого любопытства со стороны со ­ отечественников. Едва вы отдадите в по­ лицию свой вид, как вас уже сочтет дол­ гом побеспокоить квартальный почтитель­ ными, но настойчивыми расспросами — где находится Аляска, к какой губернии она принадлежит? Услышав ответ, что эта часть империи Российской ни в ка ­ кую губернию не входят, на уезды не разделяется и даж е полиции своей не имеет, квартальный, как пораженный громом, долго будет смотреть на вас, а потом, подобрав саблю, ринется с доне­ сением к начальству. Вас обязательно вы­ зовут в полицию, подвергнут унизитель­ ному допросу, и полицейский офицер всем своим видом покажет вам возмуще­ ние, как будто лично вы должны отве­ тить за то, что на ' Аляске нет капитан- исправников. И на паспорте вашем не так-то скоро появятся пометка: ...«явлен в Н-ской полиции». Потом в «Губернских Ведомостях», в самом конце местных но­ востей, будет объявлено о вновь прибыв­ ших в город Пензу — кто они и откуда приехали. Заседатель из 'Краснослободска,