Сибирские огни, 1946, № 4

Потом он показал мне на столбы вдоль дороги к порту. — Это ставили мы. Будем проводить электричество. Порт обещает помочь, толь­ ко, говорят, нет роликов для изоляции. А мы предложили — выточим из оленьей ' или моржовой кснсти. Здесь мне представили Мишу Тагрина. Это первый шофер-эскимос. Он учился на курсах в порту, имеет права водителя и работает на грузовом ЗИСе. То новое, что появилось в эскимосском селе, в самих людях, — результат влия­ ния соседа-порта. И это веЖщ, где только мне приходилось бывать. Я познакомилась в порту на юге Ч у ­ котки с мальчиком Теневье. Он рос в тундре, никогда на видел больших домов, не носил одежды из тка ­ ней, не ел супа ложкой, не знал, что та ­ кое машина. В поселке Ваеги люди жили в ярангах, носили одежду из оленьей шкуры, ели олеиину, ездили на нартах, запряженных оленьей парой. Теневье гото­ вили в колхозные пастухи. Но однажды в Ваеги приехал русский и попросил оленеводов помочь ему в од­ ном деле . Всо взрослое население ушло за русским. У ‘ Теневье не было хматери, И он отправился вместе с отцом. Там, куда они пришли, все было необычным — и люди, и речь их, и дела. Они рыли землю, засыпали болота, строили дома из дерева. Здесь Теневье впервые увидел трактор, а потом и самолет. Когда отец и другие, закончив свое дело, собрались в обратный путь, Теневье остался в порту. Первое время он помогал на кухне, т а ­ скал дрова, топил печи. Он был очень ис­ полнительным, но за ним замечалась одна слабость — стоило появиться в воздухе самолету, к а к Теневье бросал все и бе­ ж ал на командную вышку. — Я вьмика Ручей! Я вышка Ручей! Как вы меня слышите! — кричал он в радиорубку на ломанном русском языке. С борта отвечали шуткой. Все пилоты уже знали о мальчике и любили с ним поговорить. Так и осталась за Теневье кличка «Вышка-Ручей». .Прошло время, Теневье снял оленью шкуру, надел гимнастерку и сапоги. Его обучали -грамоте, приучили ходить в баню, пользоваться ножом и вилкой. С кухней было уже все покончено. Теневье тянуло к самолетам. Он целыми днями бродил возле -машин, приглядывался к работе мо­ тористов, техников. Сначала ему по-ручали мьгть и убирать самолет, потом постепенно научили обслуживать. Как-То в порту стало известно, что один самолет потерпел аварию в тундре, неда­ леко от Ваег. Туда снарядили экспедицию и Теневье упросил инженера взять его с собой. И вот он в родных Ва-егах, вылезает из машины. К самолету бегут люди, смотрят на Теневье и не узнают его. Он ушел отсюда обыкновенным -мальчиком, каких сотни -в поселке и окрестных стойбищах, а теперь перед ними стоял ' юнонта в ко ­ стюме цвета хаки, перетянутый аии-рок-им красивым ремнем. Здесь Теневье узнал, что отец его умер, братья разошлись по стойбищам. Он пого­ стил день у своих односельчан, рассказал им много диковинных вещей-, и ^ ^ д г р о улетел из Ваег. Он твердо решил ,дтать техником, а потом инженером. Очент^’ФбЗ- можно, что это так и будет. ТёЙевь-е: И- смы-шленный и живой юноша, а .пастухгин- женер — эта биография в наш^да^эддае доступна любому. Труднее ДРУЖ ймж>а удавалась чукче, эскимосу. 15 чем была трагедия Чукотки ?-1 ГТб;№му так сильно отстал ее народ, почему так низка экономика богатого края? У Чукотки не было почти никакой свя­ зи с внешним миром. С юго-запада — тундра и непроходимые горные хребты, с северо-востока — моря, открытые для на­ вигации лишь 2—3 месяца в году. Чтобы добоаться до Чукотки, из центральной части России, требовалось полгода и бо­ лее. А если опоздаешь на пароход, кото­ рый успевал делать из Владивостока до Анадыря два- рейса, — жди следующего лета. Тепе-рь же из Москвы до Анадыря можг. но долететь за 3—4 дня в любое время года. Я сама читала в Анадыре «Правду», вышедшую из-под вальцов ротационной машины неделю тому назад. Конечно, воз­ душная трас-са —; это не железная дорога, с ее мощным грузооборотом, но это науч­ ные экспедиции, это книги, газеты, почта, это постоянная струя новых людей, это, наконец, ощущение близости к центру страны. Чукотка.—всрай будущего. Геологи гово­ рят, что уголь здесь -валяется на поверх­ ности, невзрачные голые сопки таят в се ­ бе богатейшие залежи редких и цветных металлов. !По образному выражению зоо­ логов, золото здесь бегает на четырех но­ гах. Край богат ценной пушниной. Олень, рьгба, флора лесотундры — все это ж дет людей, советских специалистов, открывате­ лей кладов этой неистощимой, ещ е мало исследованной земли. На Чукотке -мне встретился ботаник Ва­ силий Михайлович Соловьев. Это пожи­ лой, худощавый человек, с обветренным коричневым лицом и с таким нестерпимым блеском живых умных глаз, который, обычно выдает в человеке большого меч­ тателя и немного фанатика. Он приехал сюда из Ленинграда и занялся овощами. Он доказал , что картошка, капуста, редис — все это может произрастать на «веч­ ной мерзлоте». Доказав, он стал пропаган­ дировать это среди местного населения и добился того, что даж е некоторые тунд­ ровые колхозы стали садить картошку и ха-пусту. Недавно Соловьев на своем опытном поле получил озимую рожь, истолок зерно и угощал соседей чукот­ ским ржаным хлебом. Мы верим, пройдут годы, на Чукотскую землю лягут черные квадраты пашен, и на огромных ее про­ сторах зашумят колосья какой-нибудь осо­ бой морозоустойчивой шпешцы. Мы не боимся мечтать, потому что зна­ ем, — хорошая мечта рано или поздно станет былью.