Сибирские огни, 1946, № 3

Н. УСТ инов и ч РАССКАЗЫ ЗВЕРОЛОВА В ПУРГУ Про сибирскую пургу много рассказов ходит. Всякое говорят. А чаще всего при­ ходится слышать, что если, дескать, она в пути застигнет — пропал человек. Я всю жизнь в Сибири прожил, всего повидал. И, надо сказать прямо: хоть и зла пурга, и страшна, да человек ее всег­ да пересилить может, коль в панику не бросится. В тайге с пургой бороться легче, тише она тут бывает. В тундре — там другое. Как разбушуется ветер, как поднимутся на воздух снежные тучи — совсем пропа­ дает свет и теряется человек, словно пес­ чинка в море. В тундре я не жил, а бывать приходи­ лось. Еще с отцом промышлять песца ез­ дил. И один раз в такую пургу попал, что на всю жизнь она мне запомнилась. В ноябре было. Нагрузили мы двое нарт капканами, впрягли ездовых собак и направились в тундру. В пути были долго, но доехали благополучно. Остановились в чуме у знакомого ненца и занялись про­ мыслом. Песец — хитрый зверь. Капканы для него умело настораживать надо. Чуть по­ ставишь — сразу поймет, что кроется тут опасность и далеко то место обойдет. И чтобы работа впустую не пропала, подол­ гу с каждым капканом возиться приходи­ лось. А их — сотни. Ну и ездили мы с отцом все время по тундре, а после пур­ ги так и по три—четыре дня кряду в чу­ ме не ночевали. Правда, так в начале промысла было. Потом то мы додумались: зачем вместе ездить? Поодиночке куда сподручней. И вот направились мы однажды осмат­ ривать капканы, каждый в свою сторону. Махнули друг другу рукавицами и разъ ­ ехались. Закутался я потеплей в оленью доху, крикнул на собак и — только кустики по сторонам замелькали. Чум скоро из виду скрылся, и такое одиночество сразу охватило, словно во всем мире остался один я да мои собаки. Куда ни глянешь — снег, бескрайняя рав­ нина. Ни звука, ни движенья... Только слышно, как снег под полозьями поскри­ пывает, да нивесть от чего тявкнет иной раз собака. Изредка полыхнет в небе ве­ чернее сиянье, вспыхнет, заискрится снег, и снова сомкнется вокруг полярная ночь... Кричи — никто не услышит, умирай — никто не увидит... Тундра!.. Однако долго раздумывать было неког­ да. Добрался до капканов, и тут оказа­ лась уйма работы: где приманка сорвана, где насторожку проверить потребовалось, а где и песец попался. Хлопот — хоть отбавляй, не заметил как и время прошло. Осмотрел последний капкан —• остано­ вил упряжку. Уложил поудобней добычу, оглянулся вокруг и тут лишь заметил, что погода стала меняться. Пропали звез­ ды, начал потягивать ветер. По тундре, меж скрюченных кустиков, снежные струйки потекли. «Будет пурга» — сообразил я и, крик­ нув на собак, помчался к чуму. Знал я, что трудно уйти от пурги, но собак все же гнал из последних сил. Хо­ тел, пока было тихо, проехать как можно больше.' И пролетел немало, перевалил, пожалуй, за половину пути. А дальше... Дальше началось такое, что даже сей­ час жутко вспомнить. Навстречу рванул бешеный ветер, снег на воздух взметнул. Темь кругом разли­ лась — в двух шагах ничего не видно. С нарт меня сбросило, захлестнуло... Ну, ду ­ маю, пропал! Поднялся на ноги, стал искать упряжку — ее и след простыл. Убежали собаки... А пурга не на шутку разгулялась. Упал я на снег, и подняться не могу, — ве­ тер не дает. Чувствую, как перекатывает­ ся через меня снег, как заваливает со всех сторон... Нет, думаю, лежать тут не приходится, надо к чуму двигаться! Пополз. Трудно сказать, сколько я времени дви­ гался вперед. Кажется, долго, потому что много было на моем пути остановок. Выбьюсь из сил — полежу, отдохну и — дальше... А потом потерял рукавицы. Сперва од ­ ну, затем другую. Без рукавиц как по, ползешь? Руки отморозить можно. Решил переждать пургу. Поднял ворот­ ник, закутался в доху, лег. И хоть ста­ рался не уснуть, а все-таки, кажется, за­ дремал. Очнулся под снегом. Занесло ме­ ня толстым слоем, заровняло... Хотел я сперва наружу вылезть, а по­ том передумал. К чему? Здесь то было теплей и спокойней. Поворочался с боку на бок- — под снегом пустое простран­ ство образовалось, вроде пещеры. Поле- жал-полежал да и опять уснул.