Сибирские огни, 1946, № 3

на и по национальному составу населе­ ния, и по бытовому укладу народов, и по характеру экономики, и по пейзажу, и даже по климатическим условиям. Пока­ зать Алтай —- это еще не значит пока­ зать и Кулунду так же, как и показать Кулунду — это еще не значит показать Даурию, или Ямальский полуостров, или Барабинскую степь, или Илимскую тайгу. Одной из главных задач сибирских пи­ сателей, вытекающих из заветов Горького сибирским писателям, является охват в своих произведениях всей Сибири во всем разнообразии ее национальных, бытовых и природных особенностей, во всей глубине социалистического преобразования ее. «У молодых писателей есть что ска­ зать о новых радостях жизни, о разнооб­ разном цветении творческих сил в стра­ не, — писал Алексей Максимович в статье «О действительности». — Они долж ­ ны искать вдохновений и материалов в широком и бурном потоке труда, создаю­ щего новые формы жизни, им следует жить, как можно ближе к творческой во­ ле нашей эпохи». Разумеется, одной широты охвата дей­ ствительности недостаточно. «Литература Союза Советов растет хорошо, — писал Горький в статье «О кочке и точке», — но действительность величественна и прекрас­ на. Необходимо, чтоб литература достигла высот действительности. Вот в чем дело». Достичь высот действительности — это значит более глубоко и всесторонне про­ никать в' современную жизнь, полнокровно изображать новых людей, героев нашего времени. Вот этой глубины еще недостает нашей литературе. Она все еще слабо рисует образы новых людей, положительных ге­ роев современности. Об этом неоднократно говорил Алексей Максимович в статьях и речах о литературе. Об этом он писал в своих письмах сибирским литераторам. «Бабу — преда сельсовета, вы тоже сма­ зали, а баба эта — героиня наших дней и — дорогого стоит», — писал он сибир­ ской писательнице Н. Емельяновой. На аналогичные недостатки в произведениях он указывал Шухову и другим сибирским писателям. «Человековедение», — говорил Горький, — главная область искусства». Глубокое 1 и< всестороннее проникновение в жизнь, изображение всего разнообразия индивидуальностей, изображение положи­ тельного героя и его трудовой деятельно­ сти — вот главнейший завет Горького со­ ветской литературе. Сибирские писатели внесли в советскую литературу новые темы, внесли в нее си­ бирский колорит, сибирские образы и кра­ ски. Это, безусловно, обогащает нашу ли­ тературу, помогает ей полнее передать всю многоцветность и разнообразие нашей родины. Но еще нередко отдельные си­ бирские писатели не могут преодолеть ло­ кальную ограниченность материалов, не могут подняться выше этнографичности материала, не умеют поднять его до боль­ ших обобщений, не умеют через конкрет­ ное показать общее. Для преодоления этого порока Горький дал сибирским писателям ряд замечатель­ но глубоких указаний. Он рекомендовал не брать сибирские темы «слишком узко». Он резко критиковал дореволюционных сибирских писателей-бьгтовиков за то, что у них «нет творческого претворения наб­ людений, синтеза нет». Он считал их ра­ боты приготовительным классом и призы­ вал их не засиживаться в нем. В письме Гребенщикову по поводу его рассказа «Ханство Батырбека» Алексей Максимович упрекал автора за то, что его рассказ слишком этнографический. «Быто­ вое — очень любопытно, но оно важнее там, — писал Горький, — где в частном, бытовом вы сумеете подметить и показать мне, читателю,—мировое, общечеловечье». В письме Анучину Алексей Максимович делает исключительно глубокое замечание о местном колорите, которое, безусловно, является одним из основных его заветов сибирским писателям. «Быт нужно в фун­ дамент укладывать, а не на фасад налеп­ лять, — писал он в этом письме. — Ме­ стный колорит — не в употреблении сло­ вечек: тайга, заимка, шаньга — он дол­ жен из нутра выпирать. Шире, братики, берите, глубже заглядывайте, ведь Си­ бирь страна с большими горизонтами». Сибирь — страна многонациональная- Вполне естественно, что сибирские писа­ тели выступают с произведениями о ма­ лых народах больше, чем писатели других областей. Они написали книги об ойротах, шорцах, хакасах, ненцах, тофаларах, эвен­ ках. Горький очень похвально отзывался о том, что в библиотеке советской литера­ туры появились книги, «рисующие жизнь в быт даже тех племен, которые жили без­ вестно, немо и только что разбужены от «сна веков». Но в книгах сибирских писателей о ма лых народах чувствуется слишком боль­ шой нажим на «особенное», экзотическое; за счет мирового, общечеловечьего. В ци­ тированном уже выше письме Гребенщи­ кову Алексей Максимович устанавливает «высоту», с которой надо смотреть и опи­ сывать хакасов, ойротов, эвенков и т. д. «Мы с вами о чемзаботимся, над чем бьемся?» — пишет Горький. — Не хотим? ли мы убедить мир — «ты еси един», все твои скорби, муки, надежды, желаг ния — одинаковы на всех точках планеты нашей? Верно? Вот вам высота, с кото­ рой жизнь Батырбека становится столь же интересна и поучительна, как ваша, моя, жизнь культурного француза и т. д.». Показывать ойрота и Ойротию, шорца в Шорию, эвенка и Эвенкию — значит по­ казывать нашу со.ветскую страну, наше время, героя наших дней. Вот высота, ко­ торую установил для нас Горький, вот один из важнейших его заветов сибирским' писателям. В письмах великого писателя в Сибирь есть много замечательных высказываний о. писательском труде и литературной тех­ нике, которые играли и еще очень дли­ тельное время будут играть исключитель­ но большую роль в повышении мастерства наших литераторов.