Сибирские огни, 1946, № 3

3 0 о к т я б р я . Как хочу кушать, а воды, воды, хотя 6Е( глоточек. Есть немного, только для раненых. Мама, дорогая, поверь, как тя­ жело. 4 н о я б р я . Нас осталось 7. 7 н о я б р я . Сегодня еще раз отбились. Политрук приказал оставить по два патрона. 8 н о я б р я . Мама, не плачь, я жить больше не бу­ ду. Целую. 9 н о я б р я . От меня скрывают, но я поняла. По­ литрук всех поцеловал и меня... Селезне­ ву велел стрелять прямо в лоб. Бойцы обнялись, поцеловались и после четырех выстрелов все четйеро больше не разго­ варивают. Один долго шевелился, но его добил Селезнев. Мама, у меня не поднимается рука. Упрашивала политрука, но он не стал, а вперед застрелил себя. Кто же будет стрелять в меня? Селез­ нев прицелился и не стал„. Он наверное хочет остаться... Мама, не ругай». Этими словами кончаются записи Вали Горовой. 9-го ноября кольцо окружения было прорвано. Первыми вбежали в тюрьму пять моряков. Вслед за ними заместитель командира бригады по политчасти — Гре­ ков — он спешил к Селезневу с сообще­ нием о награждении его орденом Красно­ го Знамени. С Грековым шел старшина, нагруженный продуктами и водой. Когда стали подходить к тюрьме, глухо раздались два выстрела. Наконец, нашли. В угловой камере вто­ рого этажа лежало семь трупов. Два из них еще не успели окоченеть. Девушка была застрелена в затылок. Уткнувшись лицом в кирпичи, она держала в руках блокнот и карандаш, которым записывала последние минуты своей жизни. Селезнев лежал у амбразуры, проделан­ ной в стене. Сгвол пистолета был у него во рту и крепко зажат зубами. На стенке вычерчено три слова: «Плен страшнее смерти». Под надписью в кирпичной стене был замурован платок с документами. Еще в начале ноября часть Людникова быиа передвинута в район завода «Барри­ кады». Василий Иванович Чуйков решил усилить этот участок, ожидая удара нем­ цев именно в районе «Баррикад». Пред­ видение командующего оправдалось. 8 но­ ября часть Людникова отразила 9 атак. 10 ноября атаки повторялись с раннего1ут­ ра и до позднего вечера. Людняковцы стоя­ ли. Немцы усилили напор, подбросив новые части. Рано утром 11 ноября 297 гренадерская, 100 легко-пехотная, 16 тан­ ковая немецкие дивизии, при поддержке 56 армейского артиллерийского корпуса и во взаимодействии с отдельной группой танков в количестве ста десяти — ста двадцати штук, действовавших на правом фланге, ринулась вперед. Это был реши­ тельный и последний штурм немцев, с целью разрезать нашу армию и выйти к Волге. Кровопролитный бой длился не­ сколько часов. К полудню немцам удалось нащупать стык наших частей, а к вечеру мощный немецкий клин врезался в Барри­ кадный район и подошел к Волге. С это­ го дня часть Людникова оказалась отрезан­ ной от главный сил армии и продолжает драться в окружении. Эвакуация раненых, доставка боеприпасов невозможны — . по Волге идет шуга, ни лодки, ни катеры пробиться через реку не могут. К тому же немцы с высокого берега и днем и ночью прицельным огнем расстреливают всех, кто появится на воде. Только но­ чами самолеты «У-2» сбрасывают для окруженной1 части продукты и боепри­ пасы. За последние дни мы никаких сведений от Людникова не получали, радиосвязь с ним прервана. Надо полагать, приемники разбить!, или просто вышли из строя. Гро­ хот боя оттуда доносится, бои там еще идут. Несколько раз туда посылали ла­ зутчиков, никто из них не возвратился. И вот сегодня прибыл к нам, вер­ нее доставлен оттуда, первый вестник от Людникова — офицер связи лейтенант Паршнев. Его принесли с минного поля. Будучи контужен, он пролежал там це­ лую ночь на морозе и чуть не замерз. Еще не успели врачи привести Паршнева в чувство, как он начал что-то искать. Ощупав всего себя, он сунул руку за па­ зуху. Быстро выхватил из-за пазухи гра­ нату, размахнулся. Врачи посторонились. — A-а, вот она, — и обрадованно за­ смеялся. — Что это? — испуганно спросили его. — Пакет. Командир части беспокоился, чтоб этот пакет фрицу не достался. Вот я его и пристроил, уж если что — раз!— и ни себе, ни им. — Кому пакет-то, и где он? — Командующему. А где этот пакет— посмотрим... Вы думаете, фриц хитрый, а мы лыком шиты! — бормоча, Паршнев стал разряжать гранату: вытащил запал, снял оборонительный чехол и повернул рукоятку. Плотно прижатый к стенкам чехла пакет оказался даже не помятым. Паршневу подали водки. Он повеселел. — Значит держите немцев? — спроси­ ли Паршнева. — А что их держать-то, они сами влип­ ли, как волки в кулемку. Дуром лезут и лезут. Нам бы боеприпасов побольше, — начал рассказывать Паршнев. — Знаешь, там, где большой П-образный дом, на­ ши бойцы две атаки камнями отбили. По- залазили на стены, да на окна, вроде за голубями и караулят. Немцы в атаку по­ шли, а наши молчат. Фрицы рады не ра­ ды — прут во весь рост: «Хейль, хейль!». Подпустили их наши поближе и давай сверху угощать. Одну гранату, да десять .камней, вперемежку. Как влепят в голо­ ву, так и садится фриц отдыхать и глаза под лоб. Я наблюдал, наблюдал и тоже не вытерпел. Азарт взял. Выждал момент и тоже стукнул. Фриц оказался здоровый. Задрал голову, вылупил на меня глаза, как мороженый судак, и стоит. Я еще