Сибирские огни, 1946, № 2

ся вперед и задрожал в неистовом нетер­ пении. В кабине появился легкий запах бензина, отработанного масла. Он сразу же перенес Ковалева в привычную—ост­ рую и тревожную атмосферу полетов, бо­ ев. Кончится война, Ковалев вернется в свою Ильинскую дубраву, но запах бенз»- На и отработанного масла долго еще бу- дет преследовать его, возможно всю жизнь. Треск мотора перешел в сплошной рев. Самолет сорвался с места и под грохочу­ щие выхлопы мотора побежал по аэродро­ му, подпрыгивая и слегка вращая своим острым щучьим носом. Хвост его поднял ся «верх. С каждой секундой самолет уве­ личивал скорость и у самого старта про­ несся со свистом и завыванием. Девушка- стбртер ввмахнула белым флажкам и скрылась в клубящейся пыльной метели. Ковалев дал полный газ, машина отор­ валась от земли, взяла «горку», стреми­ тельно пошла в воздух. В солнечном су­ хом просторе повис протяжный, сухой за­ пев. 'Ковалева охватило знакомое, радост­ ное ощущение окрыленное™, в усилиях мотора он почувствовал как бы собствен­ ную могучую силу. Земля уходит вдаль и вниз, потом ■вдруг становится под углом. Самолет раз­ ворачивается, поднимается все выше и ізы'ше. Свистит, расступается упругий воз­ дух, по плоскостям скользит и отстает от самолета колючий ветер. Около Ковалева пронесся ястребок Уточкина. Ковалев взглянул на Мишу и заметил, что губы его шевелятся: Уточ­ кин поет, и улыбка бродит в уголках его рта. На новом развороте Ковалев увидел в воздухе всю группу ястребков. Все они одинаковы до последнего винтика. Но ка­ ким-то особым зрением летчика он сразу узнал среди них самолет капитана Бори­ сова и залюбовался им: «Асе, да это на­ стоящий асе!» — Меня никогда не собьют немцы, — сказал как-то Борисов. И это было не хвастовство, а чувство силы. Все в полку так думают: «Борисова не собьют». Группа ястребков собралась на втором развороте, встала на боевой курс и начала ■набирать высоту. 5, В наушниках шлемофона послышался слабый треск, заклокотало что-то, словно откашливаясь, и из шума выделился го­ лос Циплухина: — Баяны, внимание! Баяны, внимание! Вас сопровождает капитан Циплухин. — Привет, Циплухин! — глухо, как из- за стены послышался низкий грудной по­ лос. Ковалев узнал — это Смолин. Низ­ кий грудной голос подтвердил: — Баяны ведет майор Смолин. Ма­ ленькие, прошу смотреть внимательно, ка­ жется, мы летим в горячее местечко. Ни Циплухин, ни Ковалев ни разу не видели Смолина. Они знают его только по голосу, по таким вот совместным по­ летам. Встречаются в воздухе и в возду­ хе же расходятся на разные аэродромы. Но им кажется, что они давно и на-коротке знакомы со Смолиным. Им приятен этот, как они себе его представляют, высокий плечистый парень, мягкий, тактичный. Он даже команды своей группе подает, как пожелания. Но это всегда выполняется точно и моментально. Каждый раз Смолин уговаривает истре­ бителей: — Маленькие, не лезете на зенитки. Когда мы пойдем на цель, вы — влево, уходите влево. Все истребители с первого же полета прониклись к нему горячей симпатией. И уж, конечно, без души от Смолина Уточ­ кин. — О, это мировой парень! — гонорил он, показывая большой палец. — Раз мы с ним летали полчаса и всю дорогу раз­ говаривали. — О чем же это вы разговаривали? — ревниво осведомился Циплухин. — Как о чем? О всем. Я спросил: «Как дела?», он ответил: «Хорошо». Я сказал, что у нас дела тоже идут хоро­ шо. Ну, и все такое. Мировой парень! Ковалев летит в ударной группе. Она идет с превышением метров на пятьсот, ■готовая в любую минуту встретить вра­ жеских истребителей. Ковалев чутко слу­ шает землю, беспрерывно смотрит по сторонам. Он идет то на одной высоте с ведущим, то поднимается чуть выше его, отворачивает на 15—20 градусов, смотрит назад. Земля, как бы положенная на транс- ' портер, медленно уползает под самолет широкой цветистой полосой. Ковалев вглядывается в движущуюся землю и за ­ мечает на опушке соснового леса д,ве уединившиеся березки: «Чета белеющих берез». Эти стихи читала ему Ольга. Опять она. Везде с ним она. Ковалев до- Саідливо морщится, но на сердце ощу­ щает приятное тепло. Транспортер внизу все движется. Сей­ час на нем 'Кружатся, как в хороводе, ели, развеваются их широкие пушистые юбки. Как блюдца, наполненные водой,, появляются озерки, серебряными нитями мелькают речки. У Ковалева невольно опять возникают сравнения. Здесь все ка­ жется ему уменьшенным, во сто крат. Каждое деревцо стоит словно на привя­ зи. А в Сибири, если уж лес, то — это Ильинская дубрава, которая только начи­ нается у Светлой Елани, родной деревни ■Ковалева, а конца ее никто не знает, даже птицы. Небо пустынно. Бледное от зноя, оно славно выцвело. «Петляковы», большие, нагруженные бомбами и кажущиеся тяже­ лыми в невесомом летнем небе, величест­ венно плывут внизу под ястребками. Лег­ кие ЯК’и чертят небо острыми крыльями, оставляя позади себя легкий посвист. Борисов и Уточкин летяг в груше не­ посредственного прикрытия. Она состоит из двух пар: одна летит на пятьдесят метров выше бомбардировщиков, другая — на пятьдесят метров ниже. Пары все время меняются местами: верхняя перехо­ дит шиз, нижняя — вверх. Бомбардиров­ щики идут как бы в кольце истребите­ лей. Уточкин юрко крутится по невидимому кольцу — то вниз, то вверх. Настроение 82