Сибирские огни, 1946, № 1

Старик, невольно отпрянул при этих словах сына, сурово и испы­ тующе присмотрелся к нему —• не шутит ли? Нет, не шутит. Алексей Петров,!'! почувствовал это. Только сй й ’!секунду понял он всю глубину и Важность момента и все значение, сыновьих слов. И напрасно трево­ жился Митька, что отец, услышав о Наденьке, начнет донимать его расспросами — как, почему, д а от ­ чего? Ничего подобного не случи­ лось. Не о чем больше было р ас ­ спрашивать Алексею Петровичу сына, выбор которого пал на такую девушку, которую давно мечтал втайне старик назвать когда-нибудь своей снохой. Выдержав отвечающую моменту паузу, Алексей Петрович прогово­ рил, поднимаясь из-за стола, тихим чуть дрогнувшим от волнения голо­ сом: — Ну, што ж , благословляю, сынок. Д ай вам бог счастья. Дай бог. Благословляю ... Тронутый той теплотой и сер ­ дечностью, с какой прозвучало в ночной тишине это родительское благословление, Митька быст)ро встал вслед з а отцом со скамьи и замер, как в строю, слегка опустив перёд ним покорную свою голову. С минуту или может быть толь­ ко несколько недолгих мгновений стояли они друг против друга мол­ ча. Было так тихо, что Митьке к а ­ залось, будто слышал он неровный и частый бой своего сердца. Скупее светил в эту минуту месяц, подер­ нутый легкой облачной фатой. И вот опять возникли вдали дремот­ ный звуки гитары и все тот же не­ громкий, но прозрачный и ласковый девичий голос запел: Окрасился месяц багрянцем. Г д е маре шумело у скал. Поедем, красотам, кататься, — Давно я тебя ожидал! Великая тишина и благословен­ ный покой этой мирной июньской ночи, смирение, покорно принимаю­ щего родительское благословение сына и эти знакомые с далекой мо­ лодости слова и напев звучавшего в ночи старинного романса, — все это подействовало на Алексея П ет ­ ровича до того горячо и умиротво­ ряюще благотворно, что старое сердце его, и смолоду не приучен ное к избытку столь редкого в на шей жизни счастья, не выдержаь на сей раз такой непосильной на­ грузки, забилось рывками, вскачь. А золотой девичий голос все звё. нел и звенел в ночи под серебря­ ный переклик гитарного перебора Спасибо, я еду окотно. Я воллы морские люблю. Дай парусу полную волю, Сама ж е я сяду к рулю! Все, тусклей и скупее светил прикрывшийся лёгкой фатой месяц И все дальше и дальш е уходила в ночную степь песня: Ты правишь в открытое моде, Где с бурей не справиться иам. R такую шальную погоду Нельзя доверяться волнам! Долго еще звучала в ночи эт.: приблудная песня. Но вот подобно последней вспышке далекого ноч­ ного костра в степи неярко блес­ нул на прощание и бесследно по­ гас вдали золотой девичий голос Митька сказал отцу: — Ну, ладно, тятя, 3a> родитель­ ское благословление и доброе сло­ во твое спасибо. Д авно не разгова­ ривали мы с тобой так душевно... Все остальное решится завтра, А сейчас я по неотложному делу пока отлучусь. И минут пять спустя, ловко мах- нув в старое полковое седло отца, пулей вылетел Митька на вороном, резвом, как чорт, жеребце за во­ рота. Старик знал , куда держал путь вихрем вырвавшийся запоздалый всадник и от всего сердца поже­ лал ему счастливой встречи с не­ вестой. Взволнованный всем случившим­ ся, растроганный до глубины души поступком принявшего от него ро­ дительское благословление.» сына, Алексей Петрович долго еще про­ долж ал стоять у ворот. Мирно спала утонувшая в лун­ ном дыму станица. Ни звука, ни шороха не было более слышно на пв^мых и пусты'шьтх ее улицах. Тускло, как жемчуг просеянный сквозь сито, блестела под месяцем на конотопе роса. Высокое, почти