Сибирские огни, 1946, № 1

дом из его сыновей, не умеющих сидеть сложа руки. Через распахнутую настежь к а ­ литку ввалилось во двор большое стадо гусей. Белый, как лебедь, гу ­ сак, презрительно полусмежив веки, завершал неторопливое и торжест­ венное шествие обильного своего потомства. Высокомерно и важно выступая за длинной цепью гусят, шел он, надменный и неприступный, предводитель своего племени, гор­ дый за свой род и свое изобилие. Гуси, столпившись у наполненных свежей водой корытцев, блаженно упивались студеной колодезной вл а ­ гой и наперебой болтали между с о ­ бой неразборчивыми, полудремот- ными голосами. Огромный, черный, как бес, цеп­ ной кобель Бисмарк сидел на пере­ вернутой вверх дном бочке, и, скло­ нив голову, смотрел с умилением и нежностью на присевшего перед ним по своей нужде Тараску. Пересчитывая в уме гусят, Алек­ сей Петрович заметил не у места примостившегося Тараску. В другой раз старик непременно вспугнул бы озорника — знйй, варнак, отведен­ ное для того место! Но сейчас, погруженный в свое раздумье, дед и .тут смолчал, великодушно про­ стив на сей раз непозволительную вольность внуку. Не хотелось се ­ годня Алексею Петровичу трево- • жить в самом себе того удивитель­ ного и непривычного покоя, кото ­ рый, подобно легкому, светлому хмелю, завораживал беспричинно повеселевшее его сердце. Тихо было на сердце у Алексея Петровича. Тихо было и в станице. Ароматный и теплый июньский ве­ чер неслышно крался по улицам. И все живое прислушивалось в эти минуты к неземной, заколдованной тишине. Прислушивалась, непо­ движно сидевшая на бочке собака. Прислушивался занятый своим д е ­ лом Тараска. Прислушивался гу ­ сак, тревожно вытянув упругую шею и забыв д аж е подобрать опу­ щенное на землю крыло. Прислушивался не то к окрест­ ной умиротворенной тишине, не то к самому себе и озадаченно встав ­ ший среди двора Алексей Петро- вич. Старик смотрел на присмирев­ ших гусят, на Бисмарка, на Та. раску, и удивительно хорошо, свет­ ло и покойно было у него на душе Д а ему и - в самом деле незачем было и не и з-за чего волноваться Все оказывается не так уж плохо сложилось на старости лет у него в жизни. Вот и родному углу — древнему дедовскому д о м у— век\ ещё не будет: такой пятистенник л впредь еще добрую сотню лет про­ стоит. И деревья под окнами так возмужали, что никаким ураганам они не подвластны, закалясь но свирепом сибирском ветру. И сы­ ны — как дубы: любую бурю при- / мут на грудь — не пошатнутся. Да и внучата ' растут себе слава богу под надёжной опекой деда и ба бушки не какими-нибудь варнаками и вертопрахами, а воспитываются в послушании и уважительном от­ ношении к старшим. Нет, дай бог всякому такую покойную старость, какую заслужил Алексей Петрович у нещедрой в прошлом к нему на дары и милости жизни. Вдруг все эти мирные размыш­ ления призадумавшегося посреди двора деда разбил в пух и прах Тараска. Ловко повернувшись на корточках от Бисмарка к старику, Тараска разговорился с дедом. — Дедушка , а ты собак ел? — в лоб поставил ему вопрос Тараска — Со-обак?! — Ну! — Каких таких собак?! — Ну, кобелей разных. — Д а што это ты, господь с то­ бой, внучек. Кто ж а крещеный та ­ кую поганую тварь исть станет! — А дядя Митя говорил, что ты собаку съел, —• заглядывая себе под’ ноги, задумчиво сказал Тарас­ ка. — Твой дядя Митя набарахлит— только слушай... — сердито провор­ чал старик, сомкнув дремучие, как у колдуна брови. Он понимал те­ перь, о какой собаке шла речь и как непочтительно, стало быть, болтает о нем позадь глаз с не- смышленным племянником Митька. Нечего сказать, честит сынок роди­ теля!... И для того, чтобы замять