Сибирские огни, 1946, № 1

В сотый, в тысячный раз люди упрямо учились колоть штыком, бить, бить прикладом. J По субботам и воскресеньям в малом зале давался концерт, пыш­ ное галла-представление силами приезжих из Новосибирска арти­ стов. На заборах города вывешива­ лись плакаты или коротенькие афишки: БАМ-БУКО человек-оркестр -Т олько две гастроли проездом в Москву и Ленинград! Спешите видеть человека- молнию, иллюзиониста, гипнотизера ЕФИМА ПОДСНЕЖНОГО и его четырнадцать ассистентов. ЖЕНЩИНУ-СПРУТА , СПЯЩУЮ КРАСАВИНУ гипнотический сон в воздухе без опоры в горизонтальном положении! ДЬЯВОЛЬСКИЙ СУНДУК, УНИВЕРСАЛЬНЫЙ МАГАЗИН В САМОВАРЕ, ИНКУБАТОР В ШЛЯПЕ!! — И в стуле чорт, з стуле чорт, — брезгливо морщился секретарь Горкома. — Чорт знает что препод­ носят моим шахтерам! Он вызывал к себе заведующую отделом агитации и пропаганды, женщину нерасторопную, лет трид­ цати пяти, в шуршащем черном шелковом платье с кружевным ж а ­ бо на полной груди. — Все покуриваете, Алевтина Романовна? — встречал ее Махор­ цев недружелюбно: вял.ость этой рослой, мужеподобной женщины в роговых очках раздраж ала его. — Все покуриваете, все погуливаете... Тон Махорцева был ехидным: — Вы мне вот что скажите: чай­ хану на шахте «Пионерка» открыли для казахов? —- Видите ли, Андрей Елистра- гович, для чайханы... — Алевтина Полубоярова изъяснялась тягуче, ровно, почти без интонации в глубо­ ком и сочном голосе. — . Д ля чай­ ханы, видите ли, необходимо ло ­ кальное оборудование. — Я ничего не вижу, — желчно возмущался Махорцев и вставал со стула. — Ни черта, извините, не вижу! Ковров нет, пиал нет. Вы же •понимаете, что казах, наломав себе хребет на упряжке в шахте, желает вылезти на-гора и попить чайку с приятелями-казахами в родной ему обстановке. Послушать беседу, чте­ ние газеты. Вы это понимаете, i вы две недели не в состоянии до­ биться от шахтного комитета над­ лежащего , как вы изволите выра жаться локального оборудования. Я был там. Я предложил! — воскли­ цал Махорцев, прищуривая глаза распахивая свои короткие руки, — я велел шире, больше прорубить окна в стенах! Свет нужен. Свет и тепло, Алевтина Романовна! Сод нышко. Казахи любят солнце. При­ выкли к нему. И никаких мрачных красок... Яркие тона, чтобы радо вали. Поставьте кадки с фикусами Пальмы, горшки с цветами. Пусть это будет «не локально». Две неде ли не в состоянии добиться от шахткома, чтобы он выделил чело­ века для посылки за коврами. При кажете мне самому в Алма-Ата ехать? Махорцеву хотелось сказать По лубояровой, что она — размазни, кисель, студень... Д а , студень! Дай­ те ему, Махорцеву, кадры, кадры' — думал он. — Мне некем заме нить ее, она портит дело. И ведь надо же: у всех секретарей заве дующие отделами агитации и про паганды — нормальные заведую­ щие. Тысяча лошадиных сил в од ном человеке, бенгальский огонь - вот какие заведующие! Ему же Махорцеву, подвезло: и умна, * культурна но ■— флегма. Какая уд­ ручающая флегма! — Послушайте... Лицо Махорцева отображало ду­ шевное волнение, голос смягчался Андрей Елистратович с сострадани ем глядел на Полубоярову своими добрыми, влажными, выпуклыми глазами: — Почему вы никогда не закри чите? Почему?! Почему не стукне те по столу кулаком? Не засмеетесь громко. Отчего, я вас спрашиваю'- Я не замечал, чтобы вы хотя бы повысили тон при разговоре. Вы ж? молоды. Где ваша страстность в ра боте? Какой консистенции кровь течет в ваших венах? Вы, очевид но...