Сибирские огни, 1946, № 1

будка и даже опрокинутый автомо­ биль». Кто-то повторял медленно, враз­ брод со словами диктора: — И даже опрокинутый автомо­ биль... В сумрачных тупиках стояли ва­ гоны, товарные и пассажирские, по- луобгорелые, с простреленными, расщепленными, рваными стенками. Иван покупал газету и, огорчен­ ный, возвращался в свое купэ. Газету прочитывали от заголовка до объявления. Аристарх жаловался угрюмо: — Едем, едем. Такая округ беда, и в душе — беда. Не за радостью едем. Склонял голову. Старики, насупясь, молчали. После Новосибирска на каждой узловой станции старики подходили к главному степенным шагом: — Ну, что? — Не поколотили? — Как он там, в аккуратности? Данила говорил: — Ух, ты-ы... И похлопывал главного по спине с некоторым заискиванием: дескать, прояви ты опеку, не ленись, уразу­ мей, миляга, наш груз, ежели его потревожить, вред ему нанести, тогда и для нас, миляга, и для всей нашей шахты... — Пассажиры! Главный поводил плечом: — Подумаешь, вы везете золото в слитках или платину! Аристарх загадочно отвечал: — Может, да. Главный прищуривал левый глаз: — В непонятном и даже неостру- ганном ящике золото разве пре­ провождают? Главный прищуривал правый глаз, косил им на стариков, небрежно поигрывая цепочкой сви­ стка. Нее-е. Куда с добром! Коли б золото или платина, тут бы рота военных, караул, пулемет, страхи... Старики твердили свое: — Ты не виляй. — В аккуратности? Главный делал вид, что он не в состоянии взять в толк, о чем ведут речь столь почтенные пассажиры- что в аккуратности? Смекнув, Да- аила угощал главного папиросами «Северная Пальмира», искушая, нашептывал, что есть рыбка осо- бенная, пироги, колбаска. Или глав­ ный откажется тяпнуть распроедв- ную рюмочку? Бровь главного лезла вверх. Губы складывались сердечком: — Одну ежели... На службе-то оно не полагается. Но ежели одну распроединую? Под рыбку? А? Так вы говорите, кто в аккуратности? Ивану мнилось, что они, старики, не доставят ящик благополучно: кто-нибудь его расколотит, либо по­ езд соскочит с рельс... Все случает­ ся. Возьмет и соскочит. И карачун.. Если машинист чересчур бесцере­ монно дергал состав, Иван сердил­ ся: эк, мастер! Тебе дрова колоть, мастер! Надо бы деликатно, а он знай себе — рвак да рвак, будто запальщик пласт. Возьмет и обор­ вет сцепку, вагоны сами покатятся под уклон. Все бывает на ейете! — Хана, — согласно кивал Да ­ нила. Евграф чуть трогал двумя паль­ цами серебристо-серые, как порода, усы. Евграф Ильич верил в успех поездки. Он полагал, что к тоске, которая саднила душу вот уже тре­ тий месяц, новой кручины не приба­ вится. Пеньков же глядел на глав­ ного, на его румяное лицо в ямоч­ ках, сурово и проницательно. — Порядок, — успокаивал глав­ ный. — Ну, ну... — басили старики и скрывались в купэ до следующей узловой станции. Ящик был исполосован и вкось и вкривь жирными надписями: «Осто­ рожно», «Не кантовать», «Стекло». И все равно тревога не прохо­ дила. С шахты имени Кирова ящик вез­ ли на станцию Вересово. Затем — Новосибирск, Ярославль, Тихвин знаменитый боями, Волхов, и, нако­ нец, город Н. Бород встретил стариков тыся­ чами галок; они липли к карнизам облезлой церкви, иссиня-черным ковром покрывали площадь перед складами зерна, расхаживали ni крышам двухэтажных домов из камня. Иные дома были превраше-