Сибирские огни, 1946, № 1

Скорей туда... Над Соротью, бегом, Хоть в кровь избиты у солдата ноги... Но подступает к горлу горький ком — В Триторское нам нет пака дороги, Оно не наше. Занято врагом. 12 При фонаре, над картою склонясь, С комбатам мы разглядывали вязь Горизонталей, рек, вы со т— пути, Где предстояло завтра нам пройти, Куда нам путь указывали стрелы, Которыми и так уже пестрела Вся карта — наша летопись войны, Где дни побед и жертв нанесены... Комбат на склонах пушкинских высот Расставил боевой порядок рот, Г Л А В А I Мы в эти дни кивком, поспешным взглядом Обмениваться только к могли, И все же мы вое время были рядом, Все время вместе — сердце с сердцем шли. В рывках, в пылу страды солдатской жаркой Отрадно было, встретясь как-нибудь, Одною с другом подымить цыгаркой, В его глаза усталые взглянуть. А в них еще дымится ярость охватки. Опалено лицо его огием... — Ну, как, Сергей? — Пока что все в порядке. — Живем, земляк? , — Да как еще живем, — Патроны есть, а фриц «а мушку рвется, Живи, солдат, да побыстрей — вперед!.. И затянувшись крепко, рассмеется И сквозь дымок лукаво подмигнет... И — вое. Но много это для солдата — Понять друг друга так — издалека... Пусть по-солдатски дружба грубовата, Но по-мужски надежна и крепка.. 2 Как все, он шел и днями и ночами, В огонь и в воду, в смертный дым атак, Друг фролгозой, сержант однополчанин, Сергей Снежков — застенчивый землик. Как всем, ему приходится не сладко, Трудней чем мне, быть может, в эти дни. До волдырей набила плечи скатка, Глубоко в тело врезались ремни. И сколько раз в атаках на Снежков а Летела гибель вихрем огневым, И сколько раз своим крылом багровым Свистела смерть летучая над ним... Но после схватки, где-нибудь в -сторонки, Он «новь, задумчив и нетороплив, То под березкой или же в воринке Присядет, бий-ской крупки закурив. По синим жилкам Сороги и Льсты Навел ему лишь зримые мосты, По зелени ласкающей дубрав — Места проходов, бродов, переярав, _ Был устремлен усталый взгляд майор? В ночную даль — на Пушкинские гора. Где полыхало зарево багрово. Сказал комбат, нахмурившись сурово: —- В Триторском, надо думать, на алле» Установили немцы батареи И, может быть, на пушкинской могилг Орудия они установили, И рвы и дзоты в улице подряд, И монастырь, быть может, целый дог — Пусть так. Но русский пи один снаряг В Тригорское не -упадет... Т О Р АЯ В шатрах, средь сечи, средь пожаров С мечом и с лирой боевой... А Пушкин. Еще, бывало, , пущи звонко свищут, Еще трофеи некогда прибрать, А мой товарищ из-за голенища Уже достал заветную тетрадь... Пусть карандаш сначала неумело В отяжелевшей держится руке. Что от гранаты грузной занемела, Что на горячем затекла курке... Пусть автомат, лежащий «а коленях, Еще от тряски жаркой не остыл, Но ищет сердце, ищет утоленья, Но просит слова непогасший пыл. И рвется в стих, не соблюдая знаков, Графит от нетерпения кроша, Душа, разгоряченная атакой, Сквозь жизнь и смерть прошедшая душа. Сквозь гул немолчный, что в ушах, как ват?,, Сквозь дым, что проясняется едва, Они идут, идут тяжеловато, Смыкаясь в строки, жаркие слова. О чем они? Еше, быть может, смутно Созвучие и сочетэнье их. Но, может быть, они и сберегут нам Неповторимость схваток боевых... 3 Россия. Родина... Он, может быть, теснее, Чем ты, чем я. сроднился кровно с нею И востократ еда ему дороже — Как мать, как дом, как милая семья... ...В двадцатом из голодного Поволжья Шли эшелоны в «хлебные края»... Тифозной заедаемые сошыо, В теплушках душных ехали они — Поволжские детишки без родни, И среди них и он — Снежков Сереж» Рахитик бледный, на нетвердых ножка* На полустанке, где-то на Урале Сережку в детский поезд подобрали. И сколько их, таких, в те годы было Лишенных хлеба, кро-ва и тепла.