Сибирские огни, 1946, № 1

нее. Этот вопрос может быть правильно решен лишь в зависимости от индивиду­ альных творческих особенностей того или иного поэта. Несомненно, однако, что проблема характера является одной из са ­ мых сложных творческих проблем, стоя­ щих перед советской поэзией. в своей книге «Байкал» Ольхон пытал­ ся создать характеры, но эти попытки остались тщетными. Наиболее удачными оказались в книге лирические «безгерой- ные» стихи. Это, конечно, связано с осо­ бенностями, свойственными творчеству Оль- хона, и, в первую очередь, с известной ог­ раниченностью его поэтического метода. Книга «Байкал» издана в Москве. Под­ черкивая это, -я вовсе не_хо,чу сказать, что если бы она была издана в Иркутске, то Новая книга об Диапазон исторического повествования В. Сафонова!1 широк. Автор не ограничивается только описа­ нием похода Ермака эа Камень, «в место немеряное, в яелюдье раздольное», а вос­ создает широкую картину жизни Руси XVI веша. В. Сафонов рисует последствия оприч­ нины, справедливо видит их не только в искоренении боярской измены и укреплении царского самодержавия, но и в усилении эксплоатации крестьянства. Он замечает и волости странного запустения, «гдз только сухой чернобыльник качался по ветру на шалях. Клок гнилой соломы тор ­ чал из-под снега, стояла грибом церковь с рухнувшей звонницей и с выломанными дверями и окнами; цдутья молодого леса лезли между трухлявых остатков избяных оугробов», а сотни и тысячи крестьян брели от цовык помещиков на юг — «3,а солнышком! В Дикое ноле! В казаки!». Автор видит и процесс расслоения, на­ чавшийся на вольном Дону и зачатки бу­ дущей крестьянской войны, первый взрыв которой через четверть века потрясет Русь. На этам фоне противоречивой, полной тревожными событиями эпохи царствова­ ния Ивана IV, IB. Сафонов показывает по­ ход Ермака в Сибирь, как один из эта ­ пов в образовании многонационального централизованного государства. - Это не обычный казацкий поход «за зипунами». По своему значению он скоро перерастает планы купцов Строгановых, решившихся на самую большую игру, «ка­ кая когда-либо затевалась ,в строгановском роду, игру и с казаками и с воеводой, и г самим царем» и становится событием в ис. тории земли русской. Когда дрогнувшие казаки отступают к Камню, путь в новые земли уже открыт стрелецким полкам 1 В. Сафонов. «Дорога на простор», И з д -ibo «Советский писатель». М. 1945 г. к ней следовало бы отнестись снисходи- тельнее. Требования к литературе не определяют­ ся климатическими условиями и не зави­ сят ни от параллелей, ни от меридианов. То, что хорошо в Иркутске, и в Москве хорошо. То, что в Москве плохо, точно так­ же плохо и в Иркутске. Если порою случает­ ся не так, то виноваты в этом не требования к литературе, а люди, которые их неверно понимают. Эти люди, страдающие хрони­ ческим понижением требований к литера­ туре, есть повсюду. В Сибири им кажутся хорошими плохие стихи, написанные в Мо­ скве. В Москве им кажутся хорошими плохие стихи, написанные в Сибири. Л. ЛЕВИН . истории Сибири русского царя, чью высокую руку при­ знали завоеватели. Центральный в романе образ Бркшка- Тимофеевича очень интересно раскрывает­ ся автором. Он сразу (вводится в повествование, как вождь и организатор казачества. Уже впервые .появившийся на страницах романа чернобородый коренастый казак, извест­ ный в станице как «бобыль-векоауш», тре­ бует от строптивого царского посла на- Доиу организации похода против Крым­ ского xaiHia. — Вооружи войско. Всю реку подымем. В степях заморим Касимку. За Ермаком уходят казаки и в Приазов. ские степи и на просторы великой русской, реки. Беспрекословно подчиняется атаману «гулевая Волга», беспощадно, по донско­ му обычаю, расправляется он со всеми, кто рискнул поднять руку на артельную собственность, решился не вьшсшгить при­ каз атамана. Ермак показан умелым организатором во­ время подготовки сибирского похода, та ­ лантливым полководцем в боя!х с много­ численным татарским войском, дальновид­ ным политиком, понимавшим, что без Мо­ сквы не удержать новые земли. Таковы основные черты образа леген­ дарного атамана. Н о Ермак мог бы быть показан полнокровнее и ярче, если бы автор щедрее раскрыл нам внутренний мир своего героя, смелее ввел читателя в круг мыслей и чувств казацкого атамана. В исторической литературе распростра­ нен такой прием в построении сюжета, когда подлинные исторические события являются лишь фоиом, средой, в которой действуют вымышленные герои, незаметные участники больших событий. От этого традиционного приема не со­ всем свободе» В. Сафонов в своем романе — у него роль такого героя, маленького- человечка, через восприятие которого про­ ходят многие события и на Дону, и во ­