Сибирские огни, 1946, № 1

КРИТИКА и БИБЛИОГРАФИЯ О московской книге сибирского поэта Книга Анатолия Ольхояа «Байкал», и з­ данная в 1945 году в Москве, имеет под­ заголовок: «Стихи и поэмы». Невольно возникает вопрос — какие же из вклю­ ченных в книгу произведений автор счита­ ет поэмами? Если исходить из того, что главным признаком поэмы, отличающим ее от сти­ хотворения, является размер, то в книге Ольхоиа безусловно должно быть призна­ но поэмой произведение «Солдатские про­ воды». Правда, оно открывает раздел, оза­ главленный «Стихи о Сибирской дивизии», но .в данном случае слово «стихи» упот­ реблено в его самом широком смысле. Принадлежность же солдатских проводов к жанру поэмы, поводимому, не вызывает ни у автора книги, ни у ее редактора С. Обрадовича никаких сомнений. В самом деле, «Солдатские проводы» занимают в книге пятнадцать страниц, да еще пети- / том. Нельзя же такое длинное произведе­ ние считать обычным стихотворением. Р а ­ зумеется, это поэма. Руководствуясь подобным представлени­ ем о поэтических жанрах, не трудно наз­ вать и другие поэмы, обещанные автором в подзаголовке. «Баргузинские соболя» за ­ снимают в книге около десяти страниц, «Моя прабабушка Устинья Ильивишна*— около семи, «Вечерины» — тоже около семи. Следовательно, есть все основания считать эти произведения поэмами. Итого в книге насчитывается четыре поэмы. Обе­ щание, данное автором в подзаголовке, вы­ полнено в точности. Однако, от этих оптимистических выво­ дов придется отказаться, если подойти к определению жанра поэмы не только с точки зрения размера. Давно доказано, что, следуя этой точке зрения, легко при­ нять за поэму растянутое, Непомерно длин­ ное стихотворение, а действительную по­ эму, если она невелика по размеру, опре­ делить как стихотворение. Произведения, принимаемые Ольхоиом за поэмы, на самом деле вовсе не являются поэмами. Это — длинные, порою слишком длинные стихотворении, среди которых есть более удачные и менее удачные, но— увы — нет ни одной поэмы. Прежде всего это относится к «Солдат­ ским проводам». В «Солдатских проводах» Ольхой изо­ бражает традиционный осенний праздник, устроенный сибирским колхозом по случаю очередного призыва в армию. Автор под­ робно описывает нарядное убранство кол­ хозного клуба, тщательно излагает ход подготовки к празднику и добросовестно перечисляет все яства, украшающие празд. яичный стол. . Охарактеризова:в далее знатных людей колхоза, собравшихся на проводы, автор предоставляет слово знаменитому байкаль­ скому следопыту Степе Буткину и завер­ шает свое произведение песней под бое­ вым партизанским знаменем. Время от времени повествование преры­ вается с тем, чтобы дать место лириче­ ским отступлениям, в которых автор вы­ ражает свою любовь к советскому Байка­ лу, а также сообщает читателю кой-какие факты из собственной биографии. Таким образом «Солдатские проводы» являются, в сущности, своего рода стихо­ творным отчетом о колхозном празднике. Автор, видимо, хотел опоэтизировать этот отчет, возвести его в степень подлинной поэзии. _Эту задачу нельзя не признать ин­ тересной, тем более, что Ольхон, судя по некоторым другим его стихам, хорошо зна­ ком с сибирским фольклором. В связи с этим задача, которую он перед собой по­ ставил ,в «Солдатских проводах», могла быть решена особенно своеобразно и ярко. Это и -в самом деле могла быть поэма, глу­ боко эмоциональная и, что самое главное, проникнутая истинной народностью. Справедливость требует отметить, что в «Солдатских проводах» и сейчас есть от­ дельные удачи. Ольхону, например, уда ­ лось одной выразительной деталью пока­ зать во весь рост старую сибирячку Устинью Ильигаишну. Явившись на кол­ хозный праздник, она, прежде всего, на­ правляется к портрету Сталина, «степенно, истово и молчаливо» отдает глубокий пок­ лон, а уже потом здоровается со всеми присутствующими. Этой детали достаточно, чтобы образ Устиньи Ильинишяы запомнился, не в при­ мер. скажем, образу знаменитого звероло­ ва Буткина, которого автор заставил про­ изнести необыкновенно казенные и стер­ тые слова. Однако удачных деталей в «Солдатских проводах» очень мало. Зато очень много самых разных подробностей колхозного праздника, в большинстве своем внешних, а поэтому совершенно невыразительных. Задача, поставленная перед собой Ольхо­ вом, осталась неразрешенной. Вместо по­ этического рассказа о колхозном праздни­ ке мы имеем дело со своего рода стихо­ творным протоколом этого праздника. Порою Ольхон пытается преодолеть про; токольность своего произведения. Он стре­ мится к тому, чтобы читатель почувство­ вал то, что чувствует он сам, но чего не