Сибирские огни, 1944, № 4

насыпаны они щедрой рукой! Он зацеплял цветок за цветок, словно рыболовные крючки, и дергал в стороны: один цветок отлетал, другой оставался на ножке — победитель! Через секунду побе­ дитель, волею Адыйока, вступал в такое же единоборство со вторым цветком, потом с третьим, четвертым. И так без конца. Все они, армия цветов, были во власти Адыйока, он распоряжал­ ся ими, их жизнью. Он не видел ничего — ни леса, ни неба, ни солнца. Теперь для него существовали только цветы. И даже не цветы, а воины, побежденные и победители. Вокруг него — во­ роха розоватых звезд и зеленых стебельков, а он все продол­ жал игру. Скоро в его руках будет победитель всей поляны! Но вдруг Адыйок’вскрикнул: — Ой! А солнце куда девалось? Он посмотрел кругом — нет ни солнца, ни коров. ...В сумерки коровы одни, без пастуха, пришли на стойбище. Их привела- Кошту по прямой тропинке. Адыйок метался по лесу. Ему удалось найти следы стада, но вскоре он снова потерял их. Пришел домой поздно, взглянул на стадо — краснопестрой коровы, четырехлетней дочери Кошту не было. Она потерялась. Поздно вечером пришли соседи и сказали, что они ’ видели труп коровы: дочь Кошту оборвалась с горы, скатилась к реке и разбилась о камни. Отец был склонен простить Адыйоку его поступок, •но мать настаивала: — Драть его, драть! Сколько его ни прощай, все равно из одного девять сынов не вырастет. Драть его! Отец, не зная, чем наказать сына, обвел глазами стены жилья и спросил: — Почему плохо коров пас? Где ты был? Почему молчишь7* Говори скорее. Не скажешь — из трех мест у тебя мясо вырву. •— Цветы кандыка воевать -заставлял, — сквозь слезы отве­ тил Адыйок. -—- Цветов было много... Я хотел победителя найти... — Ме-е, — прервал Адыйока плач теленка. — Ты слышишь, теленок плачет? — закричал отец и схватил попавшуюся на глаза пилку-ножовку. — Щенок парши&ый! Я тебя на три части распилю. Когда он взмахнул рукой и пилка блеснула в воздухе, А ды й - ок потерял сознание. Очнувшись, он почувствовал, что из рук его течет кровь и что болят все части тела. Мать, словно курица-наседка^ защища­ ющая своих цыплят от коршуна, закрывала его шубой и оттал­ кивала рассвирепевшего отца: — Дурной человек и наказцшает по-дурному, —- кричала она испуганным голосом. — Люди пилами только дрова пилят, . а 70 * ч