Сибирские огни, 1944, № 4

— Не убивайся, Степанида Петровна, может ошибка какая еще случилась. И в старое время бывало: напишут убили, а через неделю письмо придет. Сказал и сам почувствовал, что не верит своим словам. — Поплачь, поплачь... Слезы горе мягчат. К тому оно и шло. Война. Горя-то у верх сколько... Сердце крепить надо, чтобы силы свои не ослабить. Войне их много надо, ох много. Степанида не пошевелилась. У старика не нашлось больше слов. Окликнул Наташу. — Налаживай, внучка, ужин. Ребята есть хотят и матери подкрепиться надо. Вишь ты, какое дело получилось... Вечером пошел к председателю колхоза. — Садись, старина, — сказал председатель. — Слыхал про твое горе. Война, что поделаешь... Игнат присел к столу, хотел что-то сказать, но вдруг заходи­ ли плечи, накатились крупные редкие слезы, и старик всем те­ лом навалился на стол. Иван Лукьяныч припер дверь, подошел к старику. — Может завтра и мне такую же весточку принесут... Война. Достал кисет, протянул его Мурашову. Не слушались руки, табак сыпался мимо трубки. Иван Лукьяныч подал ему зажигалку. — Махра крепкая, сердце успокаивает. ' — Для этого что ли я его в люди выводил? Сам жизни не видал, а ему показал... Николай писал: техники мало. Неужто, Иван Лукьяныч, не найдем мы этой самой техники? Да пусть государство с нас всё возьмет. Отдадим, только пусть технику эту покупает. Разве мы пожалеем. Как думаешь, найдем технику? — Найдем. Игнат придвинулся к председателю. — Я, Иван Лукьяныч, с людьми мало жил, мало с ними дело имею, я всё больше с пчелками... Он сбавил голос: — А что, если часть меда продать на эту самую технику! А? — Стоющее дело, Игнатий Савельич, — поддержал председа­ тель. — Стоющее. Взялись уж за это дело. Вот колхоз «Путь Ильича» за свои любезные аэроплан купил и подарил армии. — Подарил? — А что думаешь? Колхозов теперь много богатых. — А сколь же он стоит? — выпрямился Мурашов. — Тысяч сто, не меньше. Старик задумался. Долго сидел молча, потирал лоб рукой. — А если кто сам захочет купить?.. — Запрета нет. Накопил, что ли?