Сибирские огни, 1944, № 4

Вечерами разговаривал в сельсовете с такими же, как сам, стариками: — У немца техника здоровая. Справиться с нею трудно... Вот все и думаю, как бы нашим помочь. Купить бы эту технику, так в лавке ее не продают. Старики качали головами, но придумать тоже ничего не змогли. Трухли снега. Почернела дорога. В выбоинах скапливалась сода. Всё выше и выше поднималось солнышко. Игнат нетерпеливо выглядывал на улицу, считал дни и все чаще заходил к председателю колхоза. — Распорядись-ка, Иван Лукьяныч, лошаденку мне снаря­ дить. Посмотреть надо, как и что... Снега побежали, пчелка оживать должна. Дрожащей рукой открывал дверь в омшанник, с внутренним страхом входил туда и старым ухом прикладывался к каждому улью. — Дышат, матушки. Теплом и радостью заполнялось сердце. — Не подвели. Не стерпел и до срока ушел на елань. Подчистил, подправил землянку, заготовил дров. Днем ходил к пчелам, а вечерами ле­ жал на койке, рассуждал сам с собою: — Подмогнуть бы как им. Немец Есе страны ограбил, всего насбирал. А мы своими руками должны все делать. Одних денег на это сколько надо... Так в работе и думах шли дни. Редко бывал старик в дерев­ не, .редко приходил' на елань Санька, — продукты старику при­ носили сразу на неделю, и он берег их в погребке, выкопанном в березняке и набитом снегом. Семка давно переселился к деду, и они коротали дни вместе. Однажды, в конце июля неожиданно пришла Наташа. Прижа­ лась к деду и заплакала. Старик потрепал ее по спине, не спросил. Понял сердцем. Снял шапку, перекрестился. — Семен! Идем в деревню. Всю дорогу молчал. Шагал быстро, постукивал батожком о землю. Наташа едва успевала за ним. Семка бежал вприпрыж­ ку, потом остановился и заревел: — Шибко скоро... “Дед сбавил шаг, но не сказал ни слова. Степанида сидела на лавке, зажав голову руками, пригнув­ шись к коленям. Старик окликнул ее, не отозвалась. Снял шапку, бросил на скамью и присел рядом со Степани- Йой.