Сибирские огни, 1944, № 4

дневнике. — Сила и очарование тайги не в деревьях-гигантах и не в гробовой тишине, а в том, что разве одни только перелет­ ные птицы знают, где она кончается. В первые сутки не обра­ щаешь на нее внимания, во вторые и третьи удивляешься, а в четвертые и пятые переживаешь такое настроение, как будто ни­ когда не выберешься из этого зеленого чудовища. Взберешься на высокий холм, покрытый лесом, глянешь вперед на восток, по на­ правлению дороги, и видишь внизу лес, дальше холм, кудрявый от леса, за ним другой холм, такой же кудрявый, а за ним тре­ тий и так без конца; через сутки опять взглянешь с холма впе­ ред — и опять та же картина... Все время, пока я ехал по тайге, заливались птицы, жужжали насекомые; хвои, согретые солнцем, .насыщали воздух густым запахом смолы, поляны и опушки у до­ роги были покрыты нежноголубыми, розовыми и желтыми цвета­ ми, которые ласкали не одно только зрение...» Штрихи, блики, зарисовки сибирской природы разбросаны во всех очерках и письмах из Сибири. «Опять еду... Уже светло и золотится перед восходом небо. 'Дорога, трава в поле и жалкие молодые березки покрыты измо­ розью, точно засахарились». Где-то в ишимской степи Чехов видит из своего тарантаса палы. «По сторонам дороги и вдали на горизонте змееобразные огни: это горит прошлогодняя трава, которую здесь нарочно под­ жигают. Она сыра и туго поддается огню и потому огненные змеи -ползут медленно, то разрываясь на части, то потухая, то опять вспыхивая. Огни искрятся, и над каждым из ни£ белое облако дыма. Красиво, когда огонь вдруг охватывает высокую траву: огромный столб вышиною в сажень поднимается над землей, бро­ сит от себя к небу большой клуб дыма и, тотчас же падает, точ­ но проваливается сквозь землю. Еще красивее, когда змейки пол­ зают в березнике, весь лес освещается насквозь, белые стволы отчетливо видны, тени от березок переливаются со световыми пятнами». Многое приятно поразило и порадовало Антона Павловича в сибирской природе. Когда в Сибири появятся свои поэты, — пи­ сал он, — то сибирская природа будет служить для них «неисся­ каемым золотым прииском». Его восхищали и сибирские реки, и озера, и леса, и горы, и яркость сибирского солнца. В одной из деревень он наблюдал, как женщина месила тесто: солнце через окно обливало своими лучами тесто и щуки женщины, и писате­ лю показалось, будто сибирячка замешивала тесто на солнечных лучах. О Байкале он писал: «Байкал удивителен, и не даром сибиря­ ки называют его не озером, а морем. Вода прозрачна необыкно­ венно, так что видно сквозь нее, как сквозь воздух... Говорят,