Сибирские огни, 1944, № 4

О детстве и юности он, молчаливый и угрюмый, как северный лес, почти ничего не рассказывал. Улыбка редко появлялась на его вытянутом вниз, всегда бледном и меланхоличном лице. Го­ ворил всегда размеренно, холодно и упрямо. И так же упрямо пи­ сал стихи, рассудочные и холодные, похожие одно на другое — по грубоватой отделке — как близнецы. Стихи его походили на избу, срубленную из неотесанных бре­ вен. Стены белые, в избе светло, а все-таки жить в ней неуютно, неудобно. Дебютировал он в 1928 году в «Сибирских огнях» поэмой «Зем­ ля подшефная». В деревне — праздник, гульба. Приехали шефы из города. Мужики пьяны, бабы навеселе. «Замотались пьяные избы». На площадь вышел первый трактор, запряженный в теле­ гу. Трактор ...сердился, ■ Что его без Дела Пьяным бабам Вывезли «азать!. Учитель показал диковину — радиоприемник. Пьяный мужик решил выбить «чорта из диковины» и ударил кулаком по «кольцу громкоговорителя». Деревня — подгородная, но люди в ней таежные. Поэт привез их на своем обласке из глухого, затерянного в лесах, поселка. Из Новосибирска поэт уехал в Кузбасс. В Сталинске он редак­ тировал газету. Писал стихи-лозунги. Говорил: — Делаю то, что надо в военное время. Его знали как Ваню Плавкина. Стихи-призывы Вани Плавкина были расклеены в цехах заво­ да, на улицах города. Каждую неделю — новый лозунг. Поэт гордился этими стихами. — Они помогают делать сталь. А сталь — снаряды, пушки, танкц. Но поэт считал, что он может сделать для победы гораздо • больше, если оденет армейскую шинель. И он пошел доброволь­ цем на фронт. ) Ему дали звание капитана и назначили секретарем редакции «Боевая красноармейская». 4 В армии Г. Доронин почувствовал в себе настоящий голос поэта. Его стихи стали музыкальнее и’ совершеннее. В них было мужество й душевная теплота. Теперь он писал каждый день. За одну неделю — больше, чем прежде за год. Писал о смелом бойце Саше Сибирякове: