Сибирские огни, 1941, № 3

V ПИСЬМА ГОРЬКОГО ИВАНУ ШУХОВУ / ИВАНУ ШУХОВУ Вы написали очень хорошую книгу, это — неоспоримо. Читая «Горькую ли­ нию», получаешь впечатление, что ав­ тор — человек даровитый, к делу своему относится вполне серьезно, будучи каза­ ком, находит в себе достаточно смелости и свободы, для того, чтоб изображать каза­ ков с беспощадной и правдивой сурово­ стью, вполне заслуженной ими. Вам — 25 лет, пишете вы о том, что видели когда вам было 12 и, разумеется, вы не могли видеть всего, что изображается ва­ ми. Но когда читаешь вашу книгу — чувствуешь, что вы — как будто — были непосредственным зрителем и участником всех событий, изображаемых вами, что вы — как бы — подслушали все мысли, поняли все чувствования всех ваших ге­ роев. Вот это и есть подлинное, настоящее искусство изображения жизни силою сло­ ва. Пишете вы — на мой взгляд — в до­ статочной мере технически умело, фраза у вас простая, четкая и все слова почти всегда стоят на своем месте, не мешая чи­ тателю понимать и даже видеть все то, что вы изображаете. «Почти всегда» — говорю я, это зна­ чит, что — не всегда. Порою, в поисках наибольшей яркости, а может быть и по небрежности, вы допускаете кое-какие промахи и даже нелепости: на 1-й стр. «искрящийся свист», — не говоря о том, что слова эти, поставленные рядом, зву­ чат плохо, они дают и неверное пред­ ставление: свист — не смех, он не «искрится», это звук непрерывный, режу­ щий ухо, металлический, он пронизывает воздух как длинная острейшая игла. «Об­ лако, похожее на беркута» — напоминает слова Треплева, одного из героев «Чайки» Чехова. «Полыхали заревом сглаза озер» — это возможно видеть только с огромной высоты. «Ноздреватым яром в легком пля­ се кружились вихрастые, раскосые зе­ млянки»— это чепуха, непонятный набор слов. «Костистый творог»— тоже нелепи­ ца, такая же -как крупичатое молоко, или рассыпчатое масло. «Колокольные кре­ сты»— что это значит? Оказали бы про­ ще и точнее — кресты колоколен. «Оп- риколенные кони» — это тоже очень плохо. В чистом и широком потоке вашего языка такие обмолвки и фокусы выделя­ ются крайне резко и раздражают своей не­ уместностью, фальшью. Я рассматриваю ваше дело, вашу работу не с точки зрения мещанского, рафинированного эстетизма, а под углом той законной эстетики, в осно­ ве которой лежит биологическое стремле­ ние живого организма к совершенству формы, а язык есть — живой организм. Чем более экономно, точно, ярко вы изо­ бразите словами явления социальной жизни — тем более убедительной будет социальная педагогика вашей книги. Цель у вас — отличная, формулируете вы ее совершенно правильно: «показать рост классовой диференциации — расслоения — в казачестве, показать, как национальная борьба перешла в классовую, социально­ революционную»— это не легкое н стро­ гое дело! Судя по началу, по первой книге «Горькой линии» вы должны бы достичь вашей цели с полным успехом. А поэто­ му— долой все^ словесные ухищрения, фокусы, затейливые красивости! Пишите строже, проще, вы это умеете. «Садвокас отбросил повод и, растопырив руки крыльями, выпорхнул из седла. Конь всхрапнул, осел на задние ноги и попя­ тился». Это я, читатель, вижу. Но, лите­ ратор— я не оказал бы «растопырил ру­ ки», растопыривать — медленное движе­ ние, я бы сказал: взмахнул, точно крылья­ ми. Затем: если конь осел на задние ноги, так он уже едва ли мог попятиться в тот