Сибирские огни, 1941, № 2

ой сбрасывает его в воду, сматывает удочки и встает. — Довольно... Сегодня, Полкан, у нас хороший будет обед... Он разводит костер, чистит картошку, черпает воду и, повесив котелок на сош­ ки, принимается чистить рыбу. Полкан тер­ пеливо выжидает и с жадностью поедает не только рыбьи кишки, но и чешую. Но вот с реки доносился легкий всплеск воды. Полкан бросается к берету и зали­ вается громким лаем. Пастух приподнимается и, сделав руку козырьком, смотрит на реку. ■Из-за поворота на широкий омут вы­ плывает крутоносая лодка. Пожилой че­ ловек в легком пиджаке и белой фуражке сидит в корме и неторопливо взмахивает веслом. Пастух минуту вглядывается и вдруг узнает в нем бывшего лавочника своего родного села. А лодка уже равняется со станом и пловец, останавливая ее, весело кричит: — Здорово, милочёк!.. Как жизнь, Аки- мушка?.. Лицо у него румяное, седеющая бород­ ка и усы аккуратно подстрижены, и весь он какой-то сияющий, праздничный. — Спасибо... — нехотя, будто не ему, а кому-то другому, отвечает старик. — * Живом хорошо, — и склоняется к костру. — А я поехал вот... Давно не бывал в своих местах... Он говорит так, словно все эти озера, луга и леса были его вотчиной, что он давно не был здесь и только сейчас вер­ нулся из далекого путешествия. |— А где бывал-то?.. — спрашивает пастух, разглядывая своего бывшего од­ носельчанина. — Где бывал — там нет, — улыбает­ ся лавочник. — Наша жизнь сейчас лег­ кая — сегодня здесь, а завтра там... — Летаешь, значит?.. — Спасибо, на старости лет научили летать... А как в селе? Не забыли меня?.. — Зачем же забывать? Помнят!.. — ехидная улыбка чуть-чуть тронула лицо старика. — Что не наведаешься в гости?.. Лавочник заметил улыбку и приподни­ мает фуражку: — Пока бывай здоров... Может быть к наведаюсь... Может быть... Лодка отчаливает и вскоре скрывается за поворотом. — Вывернулся-таки, опять зарыскал, волчуга... — говорит со злобой пастух и вспоминает прошлое: богатый дом с вы­ веской на крыше: «Торговля И. А. Ома- гина», п от этого дома к каждой избушке тянулись жадные руки лавочника. —-'Всех в долгу держал, хапуга... А лодка весело плывет дальше по Уень-реке и пловец тихонько, под взмах весла, напевает: Ой, да ты, калинушка, Ой, да ты, малинушка... У Зимниковской прорвы лодка ткнулась в высокий берег. Здесь, на перешейке, между рекой Уень и озером 31имшгк стоит рыбачья избушка. Вечереет. Солнце скатывается за дале­ кий Кашламский бор, :но лучи еще долго золотят вершины сосен ближнего Чуман- ского бора, темной стеной поднявшегося над озером Зимник. Птицы допевают свои вечерние песни и постепенно все смол­ кает. ■От озера я реки тянет приятная про­ хлада, Рыбаки уже расставили сети на ночь и вернулись ik избушке. Дремавшие днем в траве комары поднимаются в воз­ дух и надоедливым роем вьются над их головами. В пяти шагах от избушки, на толстых, вкопанных в землю ножках, — стол и две длинные скамьи из шпал, за­ несенных сюда весной, в половодье. Ше­ стеро рыбаков сидят за столом, отдыхают, а очередной повар, с ложкой в руке, сто­ ит над закипающим черным котлом и вре­ мя от времени подбрасывает в костер су­ хие ветки тальпиша... А человек выдернул лодку на берег и только поднялся па пригорок, как ры­ баки узнали в нем^Омагина. — Гляди-ка, пропащий объявился! — восклицает старик Степашыч и поднимает на крутой лоб старую облезлую шапку- ушанку. — Захребетники живучи, — отзывает­ ся другой. Рыбаки недружелюбно смолка­ ют, глядя на приближающегося нежданно­ го гостя. Как только началась в селе коллекти­ визация, Смагин исчез и где пропадал — неизвестно. А Смагин мелкими шажками подбежал уже к столу, торопливо сует одному, дру­ гому свою руку и, кажется, вот-вот ки­ нется целовать всех подряд. — Окажи на милость, какая встреча,! Ах, какая встреча! Ну пикак не ждал, что увижу здесь своих людей! Плыву и думаю: ночь застигает, напорешься где- нибудь на корягу, и поминай, как звали Ивана Афанасьевича...