Сибирские огни, 1941, № 2

«Сказка об атамане! Вйдалив Тюменце» рассказывает об умном, благородном и му­ жественном защитнике своей родины, о народном дипломате, возглавлявшем в на­ кале XV II века одно из посольств к мон­ гольскому царю — Алтын-хану. «Домотканная Венера» — это повесть о страшвой судьбе- сибирской женщины, о ее трагической гибели, являющейся одно­ временно местью мужу и мятяжным про­ тестом против жестокой действительности, оплевавшей и растоптавшей ее' лучшие человеческие чувства, чистые, страстные, желания и мечты. Вспомним, что в ранее 'опубликованных поэмах Л. Мартынов рассказывал о непод­ купном народном летописце — сибирском ямщике Илье- («Тобольский летописец»), о честном сыне своей родины — офеие- рудшнатце Мартыне Лощилине («Иска­ тель рая»), о талантливом ученике омской школы толмачей — У'венькае, вставшем в ряды борцов своего народа против произ­ вола русского царизма. Даже такой беглый обзор ряда поэм Л. Мартынова дает право отметить, что они как бы составляют х у д о ж е с т в е н ­ н у ю и с т о р и ю т а л а н т л и в ы х и « п о р ы в и с т ы х » с и б и р с к и х л го­ де й. Именно в этом плане* прежде всего «принципиально иначе» выглядит и зву­ чит «историческое» в творчестве Л. Мар­ тынова. Во второй книге его поэм эта ху­ дожественная и с т о р и я ч е л о в е к а, ж и в ш е г о в С и б и р и , доводится им в «Волшебных садах», «Сестре» и «Встре­ че» до наших дней. «Сестра» — это эпизод из жизни сибир­ ского революционного подполья во время колчаковщины. В небольшой поэме «Встре­ ча», открывающей сборник, Мартынов теп­ ло, задушевно рассказал о крестьянине, который в дни февральской революции уви­ дел на разъезде Чертокулич в окне вагона встречного поезда кавказца, возвращав­ шегося из политической ссылки. Он смот­ рел на крестьянина «жалея и любя». Про­ шли годы. Крестьянин, у которого колча­ ковцы отняли единственную рыжую кобы­ лу, купленную им на многолетние сбере­ жения, был участником борьбы с силами сибирской контрреволюции. Теперь он уже сед. Глядя на портрет, висящий на стене сельсовета, он часто вспоминает о чело­ веке в окне вагона встречного поезда на разъезде Чертокулич. Быть может из окна вагона Глядел тогда совсем не он. Но некто на него похожий, Его соратник может быть! И так быть может. Ну так что же! О том, что было — «е забыть, Ты — прав. Он друг и вождь народов! Верь — он встречался и с тобой. Его судьба давно скрестилась с твоей нехитрою судьбой! Мартынов обращался и обращается к далекому и близкому прошлому отнюдь не за тем, чтобы отыскать в «хронологиче­ ской пыли» что-либо экзотическое, уни­ кально-любопытное. Он всегда пристально, с глубокой заинтересованностью всматри­ вался и всматривается в историю, чутко прислушиваясь к ее живым голосам. И он сумел найти в ней то, что позволяет ему утверждать — «В главном я прав! Я ру­ чаюсь!» М. Горький в своей «Истории русской литературы» отметил, что русские писате­ ли-классики, представители критического реализма, просмотрели русский народ, как и с т о р и ч е с к у ю с т р о и т е л ь н у ю с и л у . «Он, народ этот, — указывал М. Горький, — без помощи государства захватил и присоединил к Москве огром­ ную Сибирь руками Ермака и понизовой вольницы, беглой от бояр... Он же доду­ мался на 53 года ранее Дениса Паианина до изобретения первой паровой машины... Этим народом сделано много дела, у него есть большая история». Герои «исторических» поэм Л. Мартыно­ ва ив' иосят громких, широко известных имен, но они бесспорно являются честны­ ми, мужественными, неподкупными и та­ лантливыми представителями великой строительной силы — русского народа, И это — р е ш а ю щ е е в творчестве' Мар­ тынова, в его исторических поэмах. Оно не только связывает органически в его поэмах прошлое и настоящее, но и про­ бивается в идейных устремлениях в завт­ ра — В' наше будущее. Домотканная Венера, пленная в доме своего мужа, сибирская женщина, в знак протеста против чинимых над нею на­ силий и издевательств, поджигает дом. . . .С в ою св о б А д у я в е р н у т ь с е б е х о ч у... ...Навстречу пламени вей, ветер ледяной. Ах, небо звездное открылось надо мной. Н е з р и м о ю т р о п о й из т е м н о г о у р м а н а И д у н а б е л ы й с в е т — Венера домотканна! Поэма «Волшебные сады», в которой рассказывается история агронома, открыв­