Сибирские огни, 1941, № 2

реполох среди охотников вышел великий, йо невредимыми улетели черные певцы. — Смотри-ка, — говорит друг, — ишь что наработал. 'В коре толстой сосны, в бороздке, про­ деланной острым клювом, крепко зажата сосновая шишка. У подножия дерева их делая куча. Это дятлова «кузница». На­ до же чем-то питаться зимой! Зажав шишку в проделанную борозду, дятел вы­ бирает из нее семена. Рассматриваем шишки — ни в одной нет семян. — Работа чистая, мужик старатель­ ный, — одобрительно говорит друг. А старательный «мужик», в пестром оперении, стучит рядом по сосне, добывая из-под коры лакомую пищу. В бору тихо. Разве изредка налетит откуда-то ветерок, тронет вершины де­ ревьев, чуть пошумят они и опять задрем­ лют, согретые жарким солнцем. Трудолюбивые муравьи снуют под но­ гами по проложенным тропам и, кажется, приникни ухом к земле — услышишь полный. жизненных забот разговор. За Чуманским бором тянутся Вьюнские гривы. Весной оттуда долетает приглу­ шенный шум тракторов с колхозных по­ лей. Он часто не смолкает и ночью: пора горячая. Иногда проходят над озером и бором са­ молеты. И когда мы следим за их поле­ том — нам хочется взглянуть оттуда, сверху, на наши любимые места, на море воды с зелеными островами. Пролетал я однажды над этим местом зимой и все же отыскал Чуманку. Может, это был и не Чуманский бор, а соседний, но я сказал себе, что нет — это Чумаи- ка! Мне хотелось, чтобы именно наш бор я видел сверху. И осенью, приезжая на озеро Зимник, мы обязательно заглядываем в бор. На­ поминают о весне колья от нашей палат­ ки, нары, кострище, не заросшее травой. Камыши шуршат по берегу узенькой ре­ чушки. Синяя гладь окаймленного высо­ кими камышами озера уходит вдаль. Мы выкуриваем трубки, вспоминая вес­ ну, и идем за сочной костеникой и бру­ сникой. 3 Недалеко от нашего стана живут ры­ баки. Они приезжают утром, осматривают ловушки, сушат их. Угодья у них боль­ шие, и почти целый день рыбацкие об­ лаем бесшумно снуют меж затопленных кустов. С рыбаками у нас дружба. — Прибыли! — раздается возглас. Неторопливой походкой идет от берега рыбак — Герасим Егорович. — Ну, здравствуйте, с благополучным прибытием, — говорит он, протягивая широкую руку с толстыми, растрескавши­ мися от ила и воды, пальцами. Глаза его светятся добротой и весь он ласковый, приветливый. — А я все посматриваю, поджидаю. Проплывают охотники мимо,- а наших нет. Думаю — не беда ли какая стряслась, не являются долго. В слово н а ш их Герасим Егорович вкладывает особую мягкость, сердечность. Каждую весну он встречает нас и его1 чуть сгорбленная фигура, в глубоких мор­ щинах лицо, неторопливая походка как- то гармонируют с окружающим •—• со спо­ койным бором, ширью никуда не спеша­ щей воды, с застывшими в небе облаками. Любовным взглядом Герасим Егорович окидывает млеющие под солнцем полой. — Располагайтесь, отдыхайте, а я сей­ час свежинки добуду. Куда с добром с пу­ ти щербу похлебать. Рыба ныне идет хо­ рошо, вдоволь ее. Гляди, какая ширь — роскошь! Герасим Егорович смеется и идет к лодке. Это наш первый учитель по лову рыбы сетями. Свое ремесло он знает в совер­ шенстве: больше четырех десятков лет живет «на воде», каждый кустик, всякий весенний «выпороток» знаком ему, какая и где рыба весной идет, как взять ее луч­ ше и какой снастью. Обо всем этом с охотой рассказывает нам Герасим Егоро­ вич. Даже к месту приведет: «Ставь- тут — без рыбы сеть не вынешь. По­ глубже опустишь —- покрупнее возьмешь, А вон там, за кустиками, завсегда круп­ ный карась попадает». Есть у него и еще одна хорошая чер­ та, далеко не всем рыбакам присущая. Не держит он в тайне и от других рыбаков хорошие добычливые места. — Не к чему, — говорит он. — В колхозной жизни все в одно идет — на- открытую надо жить. Ну, скажем, ты больше паловил, тебе и трудодней поболе начислятся. Это верно. Но и другому на­ до. Лови на здоровье — и тебе, и колхо­ зу польза. И государству. Про нерадивого человека другой разговор. Сказать надо прямо, у нас в бригаде нет таких. Стара­