Сибирские огни, 1941, № 1

торые строились в Аба-Туре, надо было мно­ го руды. И тогда на стан этих людей пришел охот­ ник — шор-анчи. Он принес в мешке три тяжелых камня — железо. Он знал, где ле­ жит его много. И люди сделали его своим проводником. Он их повел к горе, в которой железа было больше, чем на Темпр-Тау. И люди, пришедшие из Аба-Туры, назвали ме­ сто, где он нашел жешезо, его именем — Шерегеш. За Шерегешевьш к геологам стали прихо­ дить другие охотники, они приносили им кус­ ки руды и рассказывали, где их нашли. И охотники становились друзьями геологов, их постоянными проводниками в тайге. Так несколько лет тому назад охотник Кушчак встретился с геологом Петренко и они стали друзьями и постоянными спутни­ ками. -Кушчак весной, кончив охотничий се­ зон, уходил из своего улуса к Петренко и с ним все лето проводил в горах, в поисках железа. — Знаменитый человек, — говорил мне Петренко, кивая на идущего впереди провод­ ника. — Вся руда на Кондоме и ее притоках в его руках. Он знает здесь каждый ручей, каждое дерево. И, пожалуй, сейчас он- уже настоящий геолог. Отлично разбирается в ка­ честве руды, работает -с магнитометром. Вот только очень молчалив, за эти несколько зет я от него слышал не больше сотни слов. Со­ сет свою трубку и молчит. А •понимает все с. полуслова, покажу ему место на карте, и не было еще случая, чтобы мы ошиблись в на­ правлении. Шагает и шагает — так выма­ тывает меня... Кушчак, немного согнувшись под тяжестью сумы, шел впереди нас неутомимым, лег­ ким шагом охотника и останавливался лишь за тем, чтобы вынуть из мешочка трут и огниво, высечь огонь и зажечь свою неисто- щаемую трубку. Петренко сверялся с картой, вставленной за целлулоидную стенку его планшетки, и удовлетворенно крякал. Мы шли точно по маршруту. Делали короткие привалы у род­ ников, чтобы напиться и передохнуть. И сно­ ва шли. Из-под ног выпархивали то тетерки, то рябчики, перебегал дорогу колонок или бу­ рундук, мелькнув полосатой шкуркой и блес­ нув бусинками глаз. Раскинув хвост, над на­ ми перелетала белка с кедра на кедр. Петренко был, невидимому, влюблен в тайгу, в этот многообразный, живущий своей жизнью мир. Он прислушивался к шорохам тайги, похлопывал по гулким стволам кедров ладонью: хороши! В тайге уже вечерело, когда мы увидели мелькнувший за деревьями под горой огонек. — Сейчас вы увидете нечто редкостное,— сказал мне Петренко. — Мы с Кушчаком специально для вас сюда завернули. Мы спустились с горы на небольшую по­ ляну, окруженную пихтачом. Возле костра сидел молодой шорец с закопченным черным лицом и помешивал ложкой в котелке, пове­ шенном над огнем. В стороне от востра работали еще два шорца. Они делали что-то непонятное. Один большим решетом просеивал красноватые, мелко раздробленные камни, дожавшие не­ большой грудой перед ним. Рядом с этой грудой лежала горка древесного угля. Другой шорец стоял около небольшого куз­ нечного меха и равномерно раскачивал вверх и вниз жердь, укрепленную на столбе, как баланс. «Наверное-, это -полевая кузница», решил я. Мы подошли в сидевшему у костра. — Эзен-ок! — сказал за всех нас Кушчак, сбрасывая мешок на землю и присаживаясь к костру. — Эзенок! — нисколько не удивившись нашему приходу, ответил шорец, морщась от дыма и продолжая помешивать ложкой в ко­ телке. -Не обратили никакого внимания на нас и двое других. — Ну, давайте смотреть завод, — «ш ал мне Петренко, и мы подошли к «кузнице». Только тут я заметил, что от меха шла де­ ревянная трубка в яму в земле’, прикрытую глиняной тяжелой крышкой. Из небольшого отверстия в этой крышке при каждом взмахе жерди, которую раскачивал шорец, вырыва­ лось розовое пламя, освещая закопченное лицо кузнеца. Петренко поздоровался с работающими и из кучи, над которой тряс решетом шорец, взял горсть красноватого крупного порошка. — Это руда, — пояснил мне геолог, — раздробленная и просеянная. А вот что из нее получается... Петренко ногой тронул валявшуюся на земле бесформенную ноздреватую гльгбу. Я поднял ее — она оказалась тяжелой — это было железо. — Помните, как в сибирских летописях рассказывается, — продолжал Петренко и процитировал: — Кузнецы те слывут пото­ му, что берут и жгут, и плавят железо, и куют вместо наковален на камени, а железо то кузнецкое и уклад вельми добр, лучше свейского железа, и мяго железа, аки сви­ нец... Так вот, мы -с -вами сейчас на заводе времен этих летописей... Шорец, просеивавший руду, подошел к