Сибирские огни, 1941, № 1

— Заладят, и конца не дождешься. — Я этого не понимаю. По-моему, можно и просто по-товарищески гулять парню с девушкой... Почему же нет? — Можно! — Видите, как у нас мнения сходятся! — обрадовался Речкин. — Хорошая девушка и хороший парень всегда могут быть отличными друзьями. — Я много, много раз об этом думала, но у нас в Раввильной ребята какие-то... не поймешь: им хоть кол на голове теши... Через полчаса Речкин, к собственному своему удивлению, почувствовал, что всеми силами старается понравиться своей собе­ седнице. Ольга, боясь, что он затеряется ночью в незнакомой деревне, проводила его до самого Максима Емельяновича. В свою очередь, ко­ нечно, и Речкин не мог отпустить ее ночью одну. — Разрешите, я вас провожу. Ольга не возрэ'жала. — Можно под ручку взять? Темно... — Темно, — согласилась Ольга. — Но кажется, уж будет скоро светло. На востоке в самом деле выступили белые пятна, чем-то похожие на мыльную пеМу. За­ нималась утренняя заря. Речкин сердечно пожал руку Ольги. — Завтра вы чем будете заниматься? — Пойду на огороды... — А вечером?.. — Может быть, выйду вот к мостику. — Обязательно приходите! А ночью Речвину снилась Ольга. Она гово­ рила: «Я не люблю тех, которые занимаются глупостями». «Мы без глупостей, — отвечал Речкин, — хороший парень может гулять с хорошей де­ вушкой запросто, по-товарищески». Так они разговаривали вплоть до того мо­ мента, когда Речкин открыл глаза и 'мыслен­ но скомандовал себе: — Поднимайся Живо! Так начинал он, бывало, в казарме свой трудовой день. *** Вопрос о том, кто будет сопровождать кол­ хозного коня в конце концов был решен в пользу Прокофия Кирилловича. — Теперь станем собираться >в путь-до­ рожку, — решил Прокофий Кириллович, при­ нимаясь за хлопоты. Получил командировоч­ ное удостоверение, дал телеграмму племян­ нику... Речкин тем временем каждый вечер встре­ чался о Ольгой и вечера эти казались ему страшно короткими. Встретились они на мо­ стике и накануне отъезда. Прошли за околи­ цу... В долине' Кудельной, заросшей черему­ хой и акациями, стоял разноголосый птичий гомон. Щелкал соловей, куковала кукушка, устало кричал охрипший коростель. — Птичник заливается на все лады, — рассеянно сказал Речкин, ломая ветку чере­ мухи. — Помните, как тут было хорошо, — тихо проговорила Ольга, — когда черемуха цвела? Кусты были белые, будто в снегу. Все ку­ сты были 1 в цветах. — Да, кусты были в цветах... — У Речки- на вдруг пересохло в горле. — Я хотел вам сказать... Ольга угадывала его мысли и тоже волно­ валась. Чего-то боялась и молчала. — Вы завтра уедете... Там встретите сво­ их земляков..,. Постникова... Они славные то­ варищи... — А когда я приеду домой,— перебила девушка, — вас уже не будет в Развилъной. Вы тоже уедете, и тоже встретите своих... -— У меня никого нет... кроме... если раз­ решите... ®а(с... Речкин почувствовал, что рука ее дрожит. Он тоже, вздрогнул и Ольга прижалась к не­ му. По ее щекам текли слезы. Птичий гомон утих только поздней ночью. Но тишина держалась недолго. Проснулась какая-то птичка, перепорхнула е ветки на ветку, подала голос. Ей откликнулись другие и птичий перезвон начал нарастать с новой силой. Речкин и Ольга уже раз десять простились друг с другом, но разойтись никак не могли. ГЛАВА 13 Овна дома номер 14 были закрыты, на две­ рях висели замки. В т е м , у дровяника сидел на корточках Шурка. Николай невольно за­ любовался им: мальчик пытался просверлить гвоздем ружейный патрон, чтобы сделать се­ бе пистолет. Занятие было настолько инте­ ресно, что Шурка блаженно перекосил рот и высунул кончик языка. — Добрый вечер, Шурка, — подошел к не­ му Николай. — Пистолет делаешь? Шурка молча кивнул головой. — А порох есть? — Дай пороху? — взмолился Шурка. — Если дашь... — Дам, конечно, — перебил Николай. — У вас, я вижу, все разошлись? — Бабушка надолго ушла.