Сибирские огни, 1941, № 1

Костя ие мялся и не краснел. В руках у него был карандаш, которым он без запинки и обвел границы всех братских республик, называя их главные города. Вернувшись на место, Николай мысленно поклялся выучить и никогда не забывать братские республики. *** На высоту приехала походная кухня. Обед, который она привезла, показался наредкость вкусным. Земляки-развилинцы сияли гимна­ стерки, разулись и, расположившись в тени зеленого куста, торопливо заработали ложка­ ми, лишь изредка перекидываясь скупыми фразами. — Хорошо на этой горке, отдыхать, — ра­ стягиваясь на земле, сказал Костя. — Но бежать на нее не очень-то легко. У меня да­ же портянки отсырели. А рубашку хоть выжми. — У всех так. — Но зимой заниматься было куда хуже... Помните, как в бураны ночью на лыжах хо­ дили? — А товарищ Речкин теперь уже у нас в Развильной, — проговорил Стрельников. — По гостям, наверное, ходит... Там его встре­ тят. Николай сейчас же с тревогой подумал: «приедут дядя Прокофий с Ольгой или же не приедут?.. Если Ольга остановится в доме но­ мер 14, то как на нее посмотрит его новая знакомая парашютистка?.. И что он, Николай, должен будет делать?» Кто-то сообщил, что обратно взвод пойдет форсированным маршем ® противогазах. — В противогазах? — переспросили раз- вилинцы. — Да, — подтвердил Горохов. — Придет­ ся еще разок попариться сегодня. Подготовка выносливого бойца даром не. дается. ГЛАВА 11 —■Пограничники все глаза проглядели, — ворчала Матрена Андреевна. — Ждут не дождутся тебя с подарком. По хорошо знакомому ехидному оттенку в голосе своей супруги Прокофий Кириллович отлично понял, что она хотела выразить эти­ ми словами. — Стряпаешь и стряпай, — ответил он. — А в чужие дела не суйся. Шторм — собака толковая. — Я тоже говорю. — Опять ни к чему прицепляешься. И че­ го ты ко мне прицепляешься? Старик накинул на голову черную кепку и вышел. Спустившись с крылечка, крикнул: — Шторм! Из-под амбара, зевая и потягиваясь, пока­ залась взъерошенная собачонка. С трудом вы­ бравшись, она отряхнулась от мусора и земли, помахала, приветствуя хозяина, пушистым хвостом. Одно ухо у Шторма торчало вызы­ вающе, другое спокойно шсело, точно под­ ломленный лопух. За десять месяцев своей привольной жизни он раздобрел, возмужал, но в науке, которую пытался вбить ему в голову заботливый хозяин, ничего не понял... А сколько было радужных надежд! Какие заманчивые мысли роились в голове Проко­ фия Кирилловича. Перед его мысленным взо­ ром возникали Уссурийские дебри... Вот идет по границе племянник... Поглядывает по сто­ ронам... В руках у него бомба, винтовка на­ готове... а впереди шнурит Шторм. Умный Шторм! От него ни один враг, перебравшийся через границу, не ускользнет. Но думы — думами, а дело! — делом. На деле же Шторм оказался очень несерьезной собакой. По каким-то своим личным собачьим надобностям он часто убегал со двора, гонял кур своих и соседних, лаял на кого попало и притом без всякой причины. Однако Проко­ фий Кириллович был жизнерадостным челове­ ком и никогда ни н чем не отчаивался. А что касается ссор с -Матреной Андреевной, так они тоже на его душу ложились не особенно тяжелым брем'внем!. Старик вышел за деревню. Присмотрелся. По дороге, ведущей со станции, двигалась подвода. На телеге сидел молодой человек в военной форме. Прокофий Кириллович, посторонившись, сиял кепку. Подвода остановилась: — Здравствуйте, отец! — откликнулся на приветствие военный. — А дозвольте узнать, — вежливо, как всегда, спросил Прокофий Кириллович, — да­ леко ли путь-дорожку держите? — В вашу деревню. — А дозвольте узнать, по какому делу? — Отдыхать. Я служу .вместе с вашими ребятами... Старик обрадовался. — Про Постникова Николая не слыхали случайно? — Он в моем отделении. Прокофий Кириллович с минуту не мог произнести ни слова. Потом, оправившись, радушно распростер руки и пошел к Речки- ну. Обнял его, расцеловал ® обе щеки и, на­ кинув на голову кепку, сказал: — Милости просим, дорогой товарищ ко­ мандир. Я самый и есть Постников, Проко-