Сибирские огни, 1941, № 1

сшыо: одних деверьев семеро, да невесток семь я у каждой по куче ребятишек. Овекор над сыновьями командиром ходит, а свек- i ровь — над снохами. Привезет какой-нибудь сын из города подарок женушке, а отец уви­ дит, возьмет будто поглядеть, потом отдаст старухе и скажет: — Спрячь, старуха, ужо еще купим, тогда ©сех и оделим... По первости каждая невестка пробовала своему муженьку на особицу чистое полотен­ це вешать, а свекровь увидит и велит снять: — Эдак-то рукотертов не напасешься... Хватит одного... Настенька тоже хотела муженьку угодить и в первый день повесила свое полотенце, а свекровь увидала и говорит: — Прибери-ка, молодка, — есть вон один рукотерт и достаточно. ь Утирается Настенька и день, и два чужим полотенцем и, как станет утираться, а оно уже мокрое. А от того мокрое, что все давно уже встали, умылись, утерлись и на работу пошли. А у Н'астеньки-то постелька мягкая, а еще мягче — мужняя рука — засыпает лишнего по молодости, а свекор со свекровью пота­ кают: — Пусть поспят, понежатся... Придет вре­ мя — сами рано вставать будут... И все бы это ничего, а вот полотенцем мокрым утираться — не глянется. На вторую неделю Настенька к родной ма­ тушке пришла и про жизнь свою расокавы- вать стала: — Всем бы хорошо жить: и свекор со свекровью любят меня, и деверья со снохами ♦ уважают, а уж про муженька и сказывать нечего, да только вот одна беда — свекровь одним полотенцем заставляет всех утирать­ ся... А полотенце-то мокрое1, хоть выжми. Выслушала мать Настеньку и говорит ей: — А ты, доченька, пораньше всех вста­ вай — полотенце всегда сухое будет... Послушала Настенька совет матери и не только всегда полотенце сухим заставала, а и свекор со свекровью в пример ее стали ста­ вить и еще больше полюбили...» За окном уже давно сгустился мрак осен­ ней ночи и, кажется, глядит из этого мрака то далекое прошлое, которое только что на­ рисовал нам Трофим Васильевич, и будто сам * он — не колхозный сторож, а свекор той большой семьи, в которую попала Настень­ ка, — сидит у печки и читает наставления сыновьям: — Надо жизнь ладить так, чтоб каждый болел за общий интерес... Тогда iBce хорошо пойдет... Но сейчас же Трофим Васильевич становит­ ся самим собой и спрашивает нас: — Вы теперь понимаете — почему наши поля чисто убраны? У нас никто не хочет утираться мокрым полотенцем... И, улыбаясь, убежденно заключает: — А кто раньше встает, тот всегда больше сделает... Мы засиделись за полночь, слушая новые и старые бывальщины словоохотливого Тро­ фима Васильевича. А за окном 'монотонно шу­ мели березы и сыпал первый снег. Утром не пришлось рано вставать на зо­ рю. Снег продолжал «валить», а косачи в такую погоду бродят по оврагам, собирая под навесами кустов уцелевшие листочки хва­ ченной морозцем травы. Найти их не легко в такое время, да и найдешь — не возьмешь. Фыр-р! — и все тут. Опять ищи. Мы уже готовились к утреннему чаепитию, раскладывали на столе охотничью снедь, ког­ да дверь неожиданно распахнулась и в из­ бушку вошла молодая женщина. — Здравствуй, татуся... Трофим Васильевич встал ей навстречу. —■Здравствуй, хохлушка... Она внимательно посмотрела на вас и не­ много смущенно заметила Трофиму Василье­ вичу, что нехорошо так ее называть при чу­ жих людях. — Шутка, Окся, как утка, крылом взмах­ нула да в небе и потонула... Это моя неве­ стка, — пояснил нам Трофим Васильевич. — Васька-то мой в Красной армии, а мы с ней дома руководствуем. Ну, а скоро и он к нам пожалует... Окся поставила на скамейку корзину, 'из­ влекла оттуда большую (миску, кружку и бу­ тылку молока. — Я нам принесла кой-чего. Мамуся гово­ рит: «Нам — праздник, а ему там, в лесу, не весело». Ну, я постряпала пирожков, да сме­ таны положила... Печка у вас не остыла?.. Окся сбросила с себя жакет и теперь к ее румяному лицу и белой с синими цветами кофточке нехватало только бус, чтобы стать настоящей украинкой — Оксаной, пере­ крещенной в мордовской семье Трофима Ва­ сильевича — в Оксю. Она поставила миску с пирожками на печку, быстро вымыла наш стол, вытерла скамьи и подмела пол. А Тро­ фим Васильевич с видимым удовольствием наблюдал за ней и говорил: —• Нам, мужикам, псе было хорошо, а она пришла — непорядки нашла... Окся торопилась. Она отказалась выпить с Сиб. огни № 1. 1941. 8.