Сибирские огни, 1940, № 6
Нарта Неняяга прыгала, ,ныряла, мета- лась с боку на бок по замысловатым за- стругам, лежавшим кругом, как застыв- шая пена прибои. Олени не чувствуют' тяжелой, неровной дороги. Увлекаемые вожаком, они бегут и бегут своей крупной рысью. Орко прихо- дится больше одерживать их, чем пого- нять. Незаметно для себя он вслух начи- нает складывать песню о черном олене, лучшем вожжевике его стада. Но вот , олени взлетели на первый обрыв. Сделали крутой поворот и оста- новились еа самом гребне. Пока они поводили боками и хватали снег, Орко, стоя на нарте, из-под рукава стал вгля- дываться в бесконечную гладь расстилав- шегося перед ним моря. На мертвом ледя- ном его покрове он не заметил ничего такого, что говорило бы о присутствии людей. Упряжка спустилась на пойму Обской губы, уходившую на многие километры в материк. Летом пойма очень мелка, не до- ходит оленям даже до колен, переезжают ее вброд, почему и называется она Езе- лово, что значит цереброд. Орко Ненянг посмотрел на солнце, на желтые обрывы и, выехав поймой на море, взял направление на северо-запад, прямо на Олений мыс. По рассказам Едю Тибичи, Алексей Дикий должен стоять где-то тут, на пути. Если его палатку не занесло снегом, то в такую ясную погоду, как сегодня, ее будет видно, по крайней мере, за восемь — десять километров. Возможно, Орко не встретит его до сере- дины губы, тогда он сделает большой поворот с юга на север, с севера на юго-запад. Не может быть, чтобы он не пересек следит Дикого. Если даже и в этом случае не удастся обнаружить стоян- ку русского друга, то Орко ночью придет на факторию и узнает у Глазкова, куда ушел Дикий. Ненянг уже сделал по морю большой понрыск — от обрывов проехал не мень- ше двадцати километров. Останови® оле- ней на отдых, он снова поднялся на нарту и стал оглядывать губу. Жи- вотные, Нахватавшись снега, теснясь друг к другу, топали ногами и беспокойно смотрели на северо-восток. Орко заме- тил их беспокойство и, не задумываясь, круто, под прямым углом, изменил свой путь. Ехал он теперь стоя на нарте, и не отрываясь смотрел вперед и по сто- ронам. Настороженность оленей возрастала, местами они шли шагом. Наконец, Орт увидел впереди бугор и на самой вершине его — черное пятно. У подножья бугра чуть заметны какие-то точки. Орко ка- жется, что они двигаются. Ожило и пят- но на вершине бугра — оно вытянулось кверху. Потом пятно оказалось челове- ком, а черные точки покатились по снегу Навстречу Орко Ненянгу. Олени остановились. Упряжку с лаем окружили четыре больших лохматых пса. — Пырррь! — крикнул на собак Не- нянг и так отчаянно стал работать, ше- стом, что олени заметались из стороны в сторону. Собаки с лаем неслись рядом с нартой, стремились забежать вперед, но это им не удавалось: олени неслись, как ветер. От бугра бежал человек. — Дружок, Милка, Иртыш! — кричал он, размахивая ременным бичом. — Нель- зя, пошли вон! Упряжка дала круг и остановилась перед Диким. Орко встал с нарты. Он воткнул в сугроб шест и, не привязывая оленей, с вожжой в руке подошел к Ди- h кому. — Вот ты где, друг-юро! Только опу- стился на лед, сразу сказал: Алешка-юро стоит. Так и есть. Здорово! Видать, один? — Ненянг не давал Дикому и слова вымолвить. —• Ни чума, ни ловушек, од- на нарта? Где твои товарищи!? Давно, ви- дать, от бурана стоишь?.. — Илья, друг! Понесло-то тебя куда? Дружок! Перестаньте вы! — Дикий щелк- пул бичом и разогнал наседавших на упряжку собак. — К тебе гостить иду. Где только греться? — Греться? — Дикий огляделся. — Я весь буран под бугром пролежал. Ничего, тепло было. Погоди, вон, кажись, моя гвардия движется. — Мишка да Ванька? — Они. — Верно. Кажись, зверь идет. — Какой зверь? — Ну, лошадь. Оба рассмеялись. Подвода, нагруженная сетями, разобранной палаткой, провизией и рыболовным инвентарем, находилась уже шагах в трехстах. Можно было безоши- бочно сказать, который из троих, шагаю- щих рядом с ней, Зуйюо®, Киприян и Кривоногов. — Скоро палатку поставим и гостись.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2