Сибирские огни, 1940, № 6

Садилось солнце. Мела попрежнему по- земка. Снег, окрашенный солнечным заре- вом, отливал желтизной. В яму сыпалась крупа. Дикий прикрыл лицо платком и сразу уснул. Бе вой бурана и не холод разбудили его, а онемевшая нога. Дружок не нашел ино- го места, как лечь на ноги Дикого. Дикий пересчитал упряжку. Одной со- баки нехватало. Тогда он стал проверять их по кличкам: — Дружок, Орлик, Иртыш, Милка!.. Собаки жались к нему и повизгивали. — Беркут! Беркута не было. — Беркут! — крикнул Дикий. — Бе- еркут, черт возьми! Где ты пропал? Не мог же ты задать тягу? Однако, Беркут пропал. Дикий снова принялся расчищать яму. Оп выбрасывал снег, а ветер сносил его обратно. Мокрый от пота, он вырыл толь- ко неглубокую канавку и укрылся в ней. Рядом с ним устроился Дружок. Осталь- ные собаки повертелись, повертелись и тоже улеглись... ...Второй раз проснулся Дикий от холо- да. Буран свирепствовал попрежнему... Подпрыгни ^верх на двадцать-тридцать метров и увидишь ослепительное солнце, закрытую густым дымом землю. 1Но здесь, у земли, несущийся снег настолько пло- тен, что в двух шагах ничего не видно. Собаки за снегом кажутся тенями. Дикий поднялся и, стуча зубами, по- тянулся.. Снипу и плечи охватывал ост- рый холод. Дикий съежился и затряс ру- ками. — Замерзаю! 0-э-э-э!.. Товарищ капи- тан, где ты?.. Схватил лопату и опять стал расчи- щать яму. Знал, что работа бесполезна: выбрасывал горстку снега, буран швырял две. Но нельзя же безропотно покорить- ся, без сопротивления расстаться с жизнью? Надо греться. Минуты через три стало жарко. Рядом с Диким стоял Дружок и, вздрагивая всем телом, скулил. Дикий нагнулся к нему, обнял. — Замерзаешь, морда? Ну, греться! Пшел, лырь! Дружок вместо того, чтобы броситься в сторону, прижался к снегу и завыл. Ди- кий схватил его под передние лопатки н далеко отшвырнул от себя, не выпуская из рук веревки. Собака скрылась где-то- за снежной завесой и через полминуты вынырнула у ног Дикого. Он схватил ее и снова отбросил в сторону. — Греться, греться, Дружок! Игра продолжалась до тех пор, пока Дру- жок не вернулся к яме, часто поводя бо- ками, с высунутым малиновым языком. Он посмотрел на хозяина благодарными плазами и прыгнул ему на грудь, пы- таясь лизнуть лицо. Согрев Дружка, Ди- кий стал гонять остальных собак. Бегали они неохотно, с визгом лезли в яму и под. ноги. Совсем близко, не дальше, чем в пя- ти-пгести шагах стоят сети. Дикий хо- тел было посмотреть их, но не нашел второй проруби и вернулся обратно. ...Двое суток бушует буран. Дикий остатки хлеба отдал собакам, сам пообе- дал последней банкой консервов. Двое су- ток показались ему за два года. Безделье угнетало и томило, по оставалось одно: лежать и ждать, когда уляжется ветер... ...В третий раз Дикий проснулся от удушья. Hie хватало воздуха. Малейший поворот головы причинял ужасную боль. Тошнило. Он дернулся вперед, по голова уперлась во что-то твердое, шею- словно переломили. Попробовал повернуться наг сливу, но не мог, стиснутый со всех сто- рон. Тогда Дикий отчаянно стал работать руками и ногами. С трудом выбрался на- ружу и понял, почему ему нехватало воз- духа. Навес из брезента под тяжестью снега обвалился и придавил голову и плечи. Стояла темная, непроницаемая ночь. Бурая мел попрежнему. На снегу сидел Дружок, фыркал и лапами тер морду. Ди- кий поправил навес и снова улегся... ...Скоро четверо суток, как Дикий, при- кованный к месту бураном, не может пи на шаг отойти от своего снежного жи- лища. Кажется, оп начинает просыпаться, но не хочется открывать глаз. Никогда еще не было так тепло, никогда так не хоте- лось спать. Лень шевельнуть пальцем. Непроглядная темень. Значит ночь, зна- чит надо спать. Под руками что-гладкое, скользкое. Не- початая бутылка спирта. Стоит сбить от- таявший сургуч, достать пробку, поднести горлышко к губам, отпить несколько глотков и станет еще теплее. Но стоит ли делать лишние .движения? Да и нечестно пользоваться спиртом одному без Зуйкова и Кривоногого. В палатке небывалое тепло.