Сибирские огни, 1940, № 6

обратилась к спорившим: — Да вы по- дождите еще хоть до третьего антракта выносить свои приговоры. Судьи! Борис отвернулся от Петрония. — Уравнения со многими неизвест- ными решаются. Тебе, Айдес, это, как ма- тематику, известно лучше, чем нам, — сказал он, подтащил за руку Петрония и, поправляя в кармане его пиджака пале- вый платочек, заговорил: — Порош спек- такля, повторяю, в том, что у постанов- щика нет своей точки зрения ни ва пье- су, ни на спектакль. Он подошел к нему ремесленнически, опираясь на свой опыт, па свою выучку, но забыл отрыть свой ларец вдохновения. Что получилось? Ми- зансцены, переходы, игровые предметы, свет — все это очень наглядно иллюст- рирует слова и фразы, произносимые на сцене. Получается — наглядное пособие. А мне нужно — 'произведение искусства!.. Наглядность — это ходьба или бег по протоптанной дорожке вокруг темы, вокруг идеи... Искусство — всегда бег по пересеченной местности... Да, да... Кросс- коунтри... Третий Фвкжой, 1 возвещавший начало второго действия, заставил Бориса замол- чать. — Доспорим в следующие антракты! — предупредил ой Петрония, как бы опа- саясь, что тот постарается избежать прэ- должения дискуссии. У самого входа в зрительный зал Ольга, незаметно задержала Илюшу. — Ну, как Айдес? — спросила она с теплой заинтересованностью. — Кат? — Илюша посмотрел на Оль- гу благодарными глазами и с жаром 'отве- тил: — Люблю!.. Сегодня сильнее, чем вчера, а завтра — полюблю еще сильнее, чем сегодня. Ольга заулыбалась, словно польщенная чем-то. — Это — совсем по-моему! Молодец! — и, подхватив Илюшу под руку, прижа- лась к нему, прошептала: — А я вот вге знаю, как мне быть с Борисом. Боюсь, с утра до вечера будем спорить. Не мо- гу даже представить, что это будет за жизнь. Ты представляешь? — Нет, конечно, — полушутя ответил Илюша, остановившись около пятого ряда и пропуская Ольгу вперед, э затем, когда сели на свои места, добавил: — Это тре- бует глубокой предварительной разведки. Спектакль тончился в полночь. Рас- простившись на проспекте с друзьями, Илюша и Ольга свернули в узкую улоч- ку, на которой находилось студенческое общежитие. — Ты собираешься путешествовать вместе с Борисом? — осторожно спро- сила Ольга, и в ее голосе Илюша уло- вил легкое беспокойство, удивившее его. — Кажется, нет, — ответил он, вспом- нив обеденный разговор с отцом. — Думаю, что и Борис откажется от своей затеи. Есть другое, — Что? — перебита Ольга и уже яв- но тревожно добавила: — Кто придумал? Женщины и девушки участвуют? Или у инициаторов такие же жестокие сердца, как и у Бориса? Илюша рассказал о предложении отца и спросил: — Поедешь? — С удовольствием! — быстро ответи- ла Ольга. — Поговори с отцом. Землю ко- пать я умею, руки у меня достаточно силь- ные и выносливые. У общежития Ольга, задержав руку Илюши в своей, приблизилась к нему и, пристально смотря в глаза, медленно про- говорила: — Айдес просила меня сегодня расце- ловать тебя на прощанье! •Этого Илюша не ожидал и, словно за- стигнутый врасплох за проказливой продел- кой школьник, не знал, что говорить, как держаггь себя. Ему хотелось закричать, за- петь, схватить Ольгу в объятия и цело- вать без конца,, куда попало. И в то же время он готов был сорваться с места и убежать от нее. Ольга поняла его состояние. — Я не шучу, нет, Илюшенька, — ска- зала она. — Айдес... ее желание!.. А вслед за этими словами, согретыми той волнующей теплотой, с какой умеют гово- рить только матери со своими детьми, Илю- ша почувствовал на губах крепкий поце- луй Ольги. й как бы растерявшись от нечаянной радости, переполнившей его, он привлек Ольгу к себе и проговорил: — Передай ей мой ответ! 3 Открыв глаза, Илюша тотчас же отки- нул тонкое одеяло и сильным, упругим рывком соскочил с кровати. За распахнутым окном на широкой се- ребристой кроне подстриженного тополя играли острые лучи солйца. Удлиненные