Сибирские огни, 1940, № 6

ся его родиной. Об этом в очерке нет ни слова,. Вообще любовь Ершова к Сибири следовало показать лучше. В очерке решение Ершова уехать в Тобольск возникает неожиданно для - читателя, среди его мотивов есть желание «найти еще много-много прекрасных поэтиче- ских сказаний», желание «помочь народу», «туземцам», угнетаемым администрацией, но нет «тоски по родине», сыновьей любви к Си- бири, образ которой жил в сердце Ершова и звал вернуться. Сумей автор поярче оттенить эти две чер- ты — любовь Ершова к народным сказкам и любовь к родной Сибири, художественное и воспитательное значение очерка намного возросло бы. В № 3 «Сибирских огней» за этот год был опубликован очерк В. Уткова «Рассказ о че- ловеке, создавшем необычайный сад». С не- которыми сокращениями он напечатан и в «Соколятах», причем автор решил почему-то на этот раз скрыться под псевдонимом В. Сы- чов. В очерке есть недостатки: несколько наив- ное, «традиционное» начало, небрежный места- ми язык (уцелели от глаза и автора, и ре- дактора такие, например, фразы: «деревья р о с л и п р и ч у д л и в ы ми ф и г у р а м и », лв теки деревьев бесшумно т о л к л и с ь му- хи» и даже сырая земля.,, «промочила брю- ки»). И все же в целом очерк и увлекате- лен, и дает неплохое представление о работе омского садовода-мичуринца А. Кизюрина. Это, в сущности, единственное прозаическое произведение в альманахе, рисующее жизнь и труд наших советских людей. Два автора выступили в «Соколятах» с рас- сказами о животных. В «Истории двух добер- манов» Б. Рябинин ограничивается, по-суще- ству, добросовестным изложением фактов. Рассказу нехватает художественной вырази- тельности, как, впрочем, и глубины* Как вос- питывает человек собаку, заставляя служить себе, из рассказа не видно, и все то, что проделывает в рассказе Бенно, выглядит не столько следствием умения и настойчивости людей, обучавших его, сколько следствием его природного ума и сообразительности. Не лучше ли было бы подчеркнуть первое, а не второе? Кроме того, наряду с вполне правдоподоб- ными эпизодами, в рассказе есть такие, ко- торые возбуждают сомнение и даже, улыб- ку, например: доберман Бенно попал под ав- томобиль. «К кушетке подошла Бианка (вто- рой доберман того же хозяина. — В. В.). Внимательно обнюхала своего мертвого дру- га, медленно отошла в сторону и вдруг по- валилась навзничь,--. Собака была мертва. Бианка умерла от разрыва сердца». Какая чувствительная собака! «Северные рассказы» В. Уткова тоже не отличаются глубиной. .Ценность их в не- скольких любопытных штрихах, рисующих жизнь охотников севера и повадки зве- рей. «Через реку плывет конь» С. Шемонаева чрезвычайно слабое произведение, если вооб- ще можно назвать его произведением. Застава. Через реку с «чужого берега» плы- вет конь. Бойцы ловят его и ведут к ветери- нару, Тот говорит: — Застрелить! Конь заражен сапом,. Голый пересказ события Шемонаев сдоб- рил «психологией»: его ветеринар страдает, ибо его работа по сравнению с работой бойцов-пограничников, задерживающих дивер- сантов, кажется ему, будто бы, маловажной и не героической. Весь конфликт — наду- манный, нетипичный, фигура врача и неинте- ресна, и неправдоподобна. О художествен- ном уровне произведения можно судить по первому же абзацу: «Ветеринарный фач Красиков ревниво относился к известиям о поимке шпионов и контрабандистов. Он гру- стно отмечал, что скова обошлись без него. И вообще... воегда без. него. В такие мину- ты он расстраивался, с е р д и т о ш в ы р я л в с в о е й л а б о р а т о р ии в с я к и е с к л я н - ки и б а н к и , к р и ч а л на к о н юш н е и б е г а л л е г к о й р ы с ц о й, п о д п р ы г и- вая . (!)». Вот и вся проза. Только два п[Х»изведе- ния о нашей действительности, о жизни со- ветских людей, причем одно из них явно неудачно. Не восполняется пробел и стиха- ми, хотя поэты в общем оказались внима- тельнее к современности,., Очень интересны и вполне уместны в детском альманахе два стихотворения Л. Мартынова о детской тех- нической станции. Но вряд ли дойдет до читателя тяжеловесный юмор стихотворения о ревматике, без барометра предсказывающем погоду, и вряд ли удачна лубочная символи- ка «Марта», где автор встречается в трам- вае с «гражданином Мартом», одетым в баг- ряные «шляпу, бриджи, краги». «Баллада о трех партизанах» С. Федото- ва — еще один вариант многократно исполь- зованного в поэзии сюжета о партизанах, расстрелянных беляками после допроса. Ни- чего нового, свежего автор в разработку это- го сюжета не внес, зато допустил такие выражения, которые не только детей, но и взрослого читателя поставят в тупик. На- пример: В о з л е с о с е н — л е с кудлатый, О б о м ш е л ы е в е к а . Если можно еще, быть может, представить себе лес возле сосен, хотя, на наш взгляд, совокупность оосен как раз и является ле- сом, то «обомшелые века» целиком остаются на совести автора, так же как и выражения: «Неба просинь замела приморский край», «теплый ветер с круглых сопок ржавь ко- ричневую сдул» и т. п. Арк. Ситковский напечатал перевод из П. Маркиша «Два брата» о советских погра- ничниках и стихотворения «Сельская учитель- ница» и «Осень». И перевод, и стихи сыро- ваты, особенно «Сельская учительница», — рыхлое по композиции и местами тоже, как и стихи Федотова, вызывающее недоумение. Там, Например, т е н ь ходит лампой («Тень, похожая на станового, лампой ходит над головой»). Стихи для детей должны быть особенно .четкими и ясными, и в этом направлении ом- ским поэтам следовало бы больше порабо- тать. В конце альманаха под рубрикой «Инте-