Сибирские огни, 1940, № 6

Перед отъездом Нязи позвал их в авой чум. Посадил на мягкие постели около очага, подал по полчашке спирта. Потом достал из-под изголовья связки шкурок и стал наказывать: — Это хлеб, — опустил, он первую связку в мешок Худи. — Это масло, — передал ои вторую связку Нумли. — Это сахар, это сушки, это чай, это четыре бутылки вина, это товар на малицы, это товар мне и Сюнзи. Не забудьте купить маховую сажень красного лоскута. Возьми- те в лайке картину какую-нибудь — мо- лсет, завод там будет или лицо большого человека. На нарту Худи хозяин положил жир- ную тушу молодого оленя. — Зайдешь в море — передашь рус- скому Алешке, Посылает, мол, друг совет- ского закона подарок. В его чуме полдня проживешь. Больше гляди! Что уви- дишь — запоминай. Иди! Своих посланцев Анагуричи торопил потому, что должен вот-вот приехать Про- копий Егоров. Нязи не хотелось, чтобы он видел в его чуме посторонних людей, осо- бенно таких бедняков, как Худи и Яптуп- га<й. Но Прокопий Никандроиич приехал только утром. Пока варилось мясЬ и кипел чай, они с Нязи подписали договор: Нязи Анагуричи предает совхозу одну тысячу оленей и обязуется перегнать их в сов- хозное стадо. 10 Ламду Тероко и Орко Ненянг встрети- лись около Желтых обрывов. Удивился встрече Орко Ненянг, а еще больше уди- вила она Ламду Тероко. Он знал, что Ор- ко промышляет в море, вместе с русским Алексеем и никак не думал встретить его с двумя грузовыми нартами на дороге к чуму Наби Солиндера. Не по себе стало Ламду, он даже не встал с нарты. — Далеко ли едешь, Орко? — Не потерял ли ты, мужик, глаза? В чум еду. Видишь, с моря рыбу везу. — С моря? Ламду встал с нарты и огляделся. Ор- ко догадался, что Ламду потерял дорогу н решил подшутить над ним. Развалившись на нарте, достал блестящую, из мамонто- вой кости табакерку и пригласил Ламду угощаться. — Добрым табаком лавка торговать стала. Такого еще не было. Торопись, пока народ мало знает, купишь побольше. Правду ли сказывают? — Табак... прямо в голову бьет... В нос зима так и лезет... А-а-а... Ламду так громко чихнул, что даже олени Ненянга вздрогнули. —• Вот, глаза сразу светлее станут, — смеялся Орко. — Товару всякого в лавке шибко много — все бери, если деньги есть. В чум пойдешь, к Алешке в мо- ре заходи, весть ему дай — Орко скоро придет. Где чумом"стоишь? — Там, — махнул рукой Ламду аа се- веро-восток, — у Малого лука реши. — Там? Там-то Три Хадаты, да Адер- Паюта. Малого лука река совсем в дру- гой стороне лежит. Не украл ли кто твою дорогу? Лащу уже понял, что сбился с пути, но признаваться не хотел и стаи спорить. — Ладно, — согласился Орко. — Ты хорошей дорогой идешь, я'худой пойду. Прощай! Он тронул оленей. Ламду постоял не- много, подумал, повернул упряжку и по- ехал следом за ним. На ходу поравня- лись. — Туман дорогу украл. Ветер ходит кругом, как олень на привязи. Высокий снег солнце спрятал. Кругом беда! — Не думай, со всеми шутки быва- ют, — успокаивал его Орко. — йе слы- хал ли, где русские лекаря кочуют? Ламду рассказал, что он тоже их ищет. Жену его «баба-лекарь» на нош поста- вила. Правда, она еще жалуется на бо.ть в суставах и в пояснице, но Ламду, со- бравшийся совсем ее хоронить, сам видит, как она опять стала хозяйкой в чуме. Только лечила «баба-лекарь» чудно. Однажды Ламду неслышно подкрался к чуму и заглянул в маленькую дырочку, — а дыр в старых изношенных тогах его чума было без счету, — и увидел свою- жену голой, от нее шел пар, на снег па- дала хлопьями мыльная пена. Сперло у Ламду в горле, не слышал он, как хру- стнул снег под ногами, как заскрипел чумовой шест, на который он навалился грудью. И вдруг струйка теплой воды уда- рила прямо в глаза. Испуганный Ламду отскочил от чума. А пока он протирал глаза, в дверях показалась Елена Андре- евна. — Будешь еще подсматривать? Я тебя! Смеясь, она грозила ему пальцем. Лам- ду не рассердился потому, что теперь от его жены пахло сладким мылом, лицо ее